Раньше это вполне работало, как я понимаю. Но не со мной. Извиняй, мужик.

К быстрому удару левой рукой я вполне себе готов изначально. По микродвижениям мышц груди, дельты и лёгкому сдвигу центра тяжести на переднюю ногу успеваю заметить грядущий удар. После доворота ноги сразу понимаю, куда пойдёт удар. Выбираю подходящий момент, подныриваю и выполняю классический бросок через плечо. Моей скорости для этого вполне хватает.

Бросок проходит практически идеально. Зал внимательно следит за каждым действием. Некоторые считают себя профессионалами и кидают замечания.

Григорий умудряется выдрать руку, перекувырнуться и встать на ноги практически сразу. Складывается ощущение, что он готовился к такому повороту. В глазах противника зажигается интерес. Наконец он отбрасывает нарочитую небрежность.

Устроитель громким голосом комментирует поединок. Успеваю услышать всего пару фраз:

— Да! Через бедро, чисто и резко — противник летит как мешок с манной пылью!

— Есть контакт! Какой бросок! Кто мог ожидать подобного?

Зал гудит. Слова организатора тонут в сосредоточенности. Для меня сейчас существует только бой. Это хорошо, никаких размышлений, только реакция. На обманный удар не ведусь. Успеваю перехватить ударную руку и делаю попытку выкрутить её.

Мужик, оказывается, обладает совершенно медвежьей силой, так что выкрутить руку у меня просто не получается. Григорий вырывается и отшагивает. Он снова просчитывает мои реакции.

Расходимся и сходимся вновь. Теперь я понимаю, что взять его на бросок — задачка не из легких. А вот он зачем-то каждый раз пытается сократить дистанцию. Логики в этом не наблюдаю.

Довольно странная тактика. Слепому понятно, что выигрышная дистанция здоровяка именно средняя. Его руки чуть-чуть длиннее моих. Следовательно, ему выгоднее подпускать меня на удар. Я в свою очередь наношу ему совершенно небольшой ущерб. Но нет же, он всё время пытается войти в более близкий контакт.

Причём, противник точно ожидает чего-то определенного, и я это чувствую.

В очередной перерыв отхожу в свой угол прополоскать рот и умыться. Слышу громкий женский крик:

— Пропустите! Да дайте же пройти!

Голос знакомый. Вглядываюсь в толпу. Через первый ряд амбалов ко мне пытается прорваться Катерина.

— Это мой муж. Слышишь? Да какого черта? Ты не имеешь права!

Смеюсь про себя. Какой воинственной и непоколебимой бывает женщина, когда идет к своей цели.

— Нельзя подходить к рингу, — слышу четкий ответ здоровяка.

— С каких таких пор? — недовольно орет на него Катерина. — Всю жизнь подходила, а тут нельзя?