— Отпустите, — шепчу, хотя не уверена, хочу ли этого на самом деле.

Он смотрит прямо. В его взгляде нет ледяной отстранённости — только тяжесть, от которой кружится голова.

— Лучше тебе не касаться, — голос низкий и хриплый, будто Рик говорит не о ране.

— Тогда попросите, Ваше Величество, — отвечаю тихо. — И я не коснусь.

Я чувствую, как сама провоцирую его, хотя стоило бы отступить. Мы смотрим друг на друга слишком долго. Янтарный шторм в его глазах обжигает сильнее любого огня.

Рик отводит взгляд первым.

— Я не стану этого просить, — выдыхает он и отпускает мою руку. — И ты прекрасно знаешь.

В эту секунду кажется, будто я всё-таки вырвала у него признание, которое он не готов был произнести.

— Тогда позвольте мне заняться вашей раной, — говорю мягко.

Рядом на столе замечаю узкий ящик, украшенный драгоценными камнями. Его раньше не было — наверное, Рик достал. Салфетки, флакон с прозрачной жидкостью, бинт, щипчики, и даже иглы. Конечно, у императора аптечка выглядит как дорогущий артефакт.

— Сядьте, — киваю на край стола. — Это займёт пять минут.

Рик подчиняется, хотя и без особого энтузиазма.

Я смачиваю салфетку. В воздухе сразу проступает терпкий запах сосновой смолы, вперемешку с металлической горечью. От него першит в носу и щекочет горло. Значит, средство против магических ожогов.

— Будет щипать, — предупреждаю.

— Я умею терпеть.

— Иногда это самая глупая из добродетелей, — отвечаю без улыбки и прижимаю салфетку к коже.

Рик не шевелится. Крови почти нет, зато кожа вокруг разреза потемнела, будто её облизал огонь. Как странно. Я на миг колеблюсь: может, стоит промыть? С магическими ожогами обычные правила не всегда работают.

— Расскажете, что произошло? — спрашиваю ровно. — Где, когда, чем?

— Бал у Нарьен закончился немного не так, как я предполагал, — небрежно бросает Рик. — Пока мы с Её Высочеством наслаждались садом, из тени выскочил какой-то идиот с зачарованным кинжалом. Зацепил сбоку. Пустяки.

Я сильнее придавливаю салфетку.