Он рассмеялся:

– Ты?

– Да. Странно, не правда ли? Я почти никогда не уклонялась от сражения, но всегда боялась смерти. Потому что я всегда должна была думать о том, чтобы принести свою жизнь в жертву ради желаний своей семьи, а не ради моих собственных.

– Меня бы устроило, – пробормотал Каллахан, – если бы ты вообще не приносила в жертву свою жизнь.

Она уселась на пятки рядом с ним:

– Вот как? Тебе будет меня не хватать?

– Княгиня добудет мне новую жену, которая будет раздражать явно больше, чем ты.

Вика коротко рассмеялась:

– Это да. Но, может быть, новая будет уметь готовить. Нет, правда, я не то чтобы тороплюсь жертвовать жизнью. И я совершенно не собираюсь в замок эс-Ретнея.

Он удивленно посмотрел на нее:

– Ты же сказала…

– Я сказала, что мне нужно найти Лэйру, а она не останется в замке. Явно не после того, что там произошло.

Для Вики Лэйра была единственным шансом снова встретиться с Алариком. Подруга воспользовалась магией и заставила ветра сражаться на своей стороне. Вика достаточно хорошо знала Лэйру, чтобы догадаться, что после этого та не захочет оставаться среди немийцев. Возможно, ее отец погиб, и ей нечего опасаться Десмонда. Вот только недоверие немийцев не переломить за одно мгновение. Даже если за это одно мгновение изменился весь их мир.

– Если я знаю Лэйру, она сейчас помогает тушить пожары на склонах Эсариэса.

Каллахан застонал и внезапно взял ее руки в свои большие ладони:

– Значит, она помогает тушить пожары, которые разожгли кеппоханцы? И думаешь, там безопаснее для тебя, чем в замке? Или рассчитываешь, что тебе поверят, будто погибший Повелитель теней рассказал тебе, как предотвратить конец света?

– Я знаю все тайные тропы Немии. Я найду Лэйру. И она выслушает меня.

Каллахан задумался. Он что, вообще не замечает, что держит ее за руку, будто в этом не было ничего необычного? На удивление, это ощущение почти не пугало ее. Вика чувствовала мозоли на его пальцах, линии одинаковых клейм на их ладонях и не чувствовала ни малейшего желания отдернуть руку.

Но оно тут же появилось, когда Каллахан произнес:

– Ты не поедешь!