Вот так, легко и просто, мы перешли на новую стадию – отношения. Это не прогулки на яхте, не ночь бурного секса, а равенство. Лена… Ой, кажется, я, подперев ладонью щеку, влюбленно таращусь на Тайрона. А он сидит, довольно улыбается.

После мы танцевали. Веселая музыка, зажигательный ритм, яркие образы голограмм, скользивших по полу клуба, заставили окончательно позабыть о дурном. Раскрасневшись, порываясь скинуть туфли, кружилась вокруг Тайрона и смеялась. Интересно, что было в последнем коктейле? А, плевать! Тайрон, к слову, не отставал и ни на минуту не отпускал от себя.

Закончился день как вчера. Похоже, придется заказать звукоизоляционные чары. Зато так сладко, и кажется, будто весь мир лежит у твоих ног. И нет в нем некроманта, Мориса Алерно, отрезанных голов, обидчивого гордого начальства, работы – ничего, кроме шепота Тайрона.

Дальнейшие дни прошли под лозунгом: «Работа и еще раз работа».

Полицейские отчеты не обрадовали. Морис Алерно будто сквозь землю провалился. Веселился с друзьями накануне жертвоприношения в одном из баров, видимо, празднуя освобождение под залог, потом сели в огнемобиль одного из хассаби, имя я записала, и поехали кутить к девочкам. И все, дальше следы терялись. Потом, опросив местных жителей, установили, что похожий на описанный огнемобиль видели в районе, где совершили преступление. Свидетели ничего толком сказать не могли, но слышали шум мотора. Странно, что не крики – значит, девушку перед смертью оглушили. Но там пустырь, кусты, жилые дома далеко, а на большой скорости не поймешь, кто орет. И какой огнемобиль тоже. Словом, показания хлипкие.

С другом Алерно я побеседовала. Выглядел парень плохо: помятый, с перевязанной головой, все еще не отошедший от похмелья. Разговаривая со мной, он то и дело прикладывался к бутылке. Я не возражала, лишь бы говорил. Признаться, звоня в дом Ирвина Нойса, сыночка одного из местных богачей, не надеялась, что впустят. Ан нет, банкиры оказались не столь высокомерны, как камердинеры.

Слова давались Нойсу нелегко, однако тот старался, вспоминал: видимо, читал газеты и боялся пополнить список жертв друга. Попутно хассаби пытался строить мне глазки и пригласить на свидание в баре, приходилось постоянно мягко возвращать беседу в нужное русло.

Несмотря на похмелье Нойса, кое-что интересное я узнала. Во-первых, за последний год Алерно сильно изменился, завел знакомых, о которых не рассказывал друзьям, иногда без причины отказывался от приглашений выпить или потанцевать. Во-вторых, неожиданно начал интересоваться науками. В-третьих, строил амбициозные планы, повторял, что скоро о нем заговорят. В день убийства же Алерно, изрядно надравшись, клялся отомстить «поганым властям, которые не знают, с кем связались». Судя по всему, отомстил.