Услыхав его шаги и громкое трусливое сопение, девушка повернулась к гостю и спросила, указав жестом на стол:

– Полагаю, ты имеешь к этому непосредственное отношение.

У Владика затряслись коленки, и с новой силой захотелось посетить уборную. Ему показалось, что хозяйка сердита на него.

– Я могу все объяснить, – тихо пропищал Владик.

А затем вдруг его буквально прорвало.

– Я не виноват, – скороговоркой затараторил он, слезно, при этом, всхлипывая, и вообще всеми способами давя на жалость. – Понимаете, я себя не контролировал. Это все последствия психологических травм, многочисленных и глубоких. Я подвергался терзаниям и издевательствам. Он морил меня голодом, заставлял неделями питаться одним луком. Непрекращающиеся унижения и муки подорвали мое душевное здоровье. Боже! Я так страдал! А его изуверские шуточки…. Мне до сих пор больно о них вспоминать. Сам не знаю, каким чудом я сохранил здравый рассудок. Однажды, представляете, лежу, сплю, а он нашел где-то барабан, подкрался ко мне, да как давай барабанить и орать. Я вскочил в ужасе, сердце из груди выпрыгивает, а этот садист надел мне барабан на голову и заставил кругами бегать. Я восемь раз упал, чуть ноги не переломал. Боже….

И Владик, переполненный жалостью к себе, горько и безутешно разрыдался.

Вдруг распахнулась входная дверь, и в апартаменты вошли люди с ведрами в руках. Программист в страхе вжался в стену, опасаясь, что сейчас его схватят и начнут жестоко наказывать за пожирание чужого продовольствия, но явившиеся безмолвные слуги не обратили на него никакого внимания. Они проследовали к столу, быстро убрали все объедки, сняли заляпанную пятнами скатерть и удалились. Не успели уйти они, как пришли другие, на этот раз повара в белых халатах и колпаках. Они расстелили на столешнице новую чистую скатерть, и быстро заставили ее принесенными блюдами. Прошло всего минуты три, а разгромленный Владиком стол выглядел так, будто к нему никто не прикасался. Закончив сервировку, повара удалились, притворив за собой дверь.

– Не стоит так убиваться из-за какой-то еды, – мягко произнесла девушка. – Ты был голоден, и ты поел. Тут не за что извиняться.

Она слега повела рукой, и большое тяжелое кресло с кожаной обивкой само подъехало к столу. Хозяйка апартаментов уселась в него, закинув ногу на ногу. Смущенный Владик подошел и встал неподалеку. Приближаться к девушке вплотную он опасался, из-за того, что чересчур пожадничал, опрыскивая себя освежителем воздуха. Морозная свежесть горных вершин успешно смешалась с запахом застарелого пота, и образовала весьма сомнительный коктейль. Владику даже показалось, что теперь от него пахнет гораздо хуже, чем до применения бытовой химии. Пожалуй, стоило потратить лишние пять минут, и просто принять душ.