Мира пила тягучую синюю патоку, задумчиво посасывая ложку. Все было очень хорошо: красивые узоры на окне, мягкие подушки горкой, приятная истома в теле, сладость на языке. Прекрасны хризантемы: их принес Итан, чтобы порадовать миледи. Каким-то чудом угадал ее любимые цветы! Прохлада в комнате — и та чудесна: от нее свежо и прозрачно, а станешь зябнуть — залезешь под увесистую перину. Все до того хорошо, что тревожно.

Откуда счастье, Минерва? С чего это ты разрадовалась? Из-за победы Адриана? Думаешь, кончится война, и он возьмет тебя в жены? Ах, умница! Ой, как здорово придумала! Сирота без денег и вассалов, замешанная в заговоре Нортвудов и мятеже Ориджинов — лучшая партия для императора! Невеста, от которой просто нельзя отказаться! Да, Минерва? Не желаешь ли подумать о подвенечном платье?.. Или выбрать белье для первой брачной ночи?..

Она пристыжено лизала микстуру. Внутри счастья ворочалась неудобная, угловатая тревога. Дело не в том, что я наивна. Да, наивное дитя, при всем-то уме. И тщеславна, как дюжина графов вместе. Но не это самое худшее. Беда в самом счастье. За что оно? Какое право на него я имею? Ведь ничем не заслужила, а значит, за счастье еще придется заплатить. Чем? Подумать страшно…

Мира попыталась прогнать эйфорию. Подумала о возможном имперском суде — и не поверила себе. Слишком неразумно со стороны владыки — рисковать верными людьми и спасать ее лишь для того, чтобы потом отправить на плаху. Не будет ничего страшного, в самом худшем случае — высылка обратно в Стагфорт. При мысли о родном доме свет в груди стал еще теплее. Неоправданное, незаслуженное тепло! Боги ошиблись адресом, посылая его. Нужно исправить ошибку и вернуть чужое.

Мира стала молиться Ульяне Печальной. Сестрица смерти, пошли мне холодный свет и покой… Сбилась. Вспомнила красоту подземной часовни и добрую монашку Джен. Обжигающе вкусные кусочки сыра. Дивную легкость в теле, когда яд ушел из печени. Податливую, приятную на ощупь глину. Сверкающую смыслом меткость пяти слов — ни в каких книгах такой не встретишь!.. Монастырь, оказывается, был полон прекрасного! Как я не замечала?

И плакса Нора… где она теперь? Хорошо ли ей? Должно быть хорошо, просто обязано! Сейчас столько тепла, что хватит на всех! Нора найдет себе любовь — честную, взаимную, иначе и быть не может.

Мира кусала губы и одергивала себя. Да, Минерва, отличный ход: похвастай великодушием! Смотрите, боги, до чего я благородна: Нора меня бросила в темнице, а я ее простила. Северную Принцессу тоже простила, чуть не ревела при расставании. И Инжи Прайс — не такой уж подонок, и Виттор Шейланд, наверное, не знал о делах брата. Даже мятежник Ориджин заслуживает милосердия… Давай, подумай так! Самый глупый бог поймет: девушка с таким огромным сердцем имеет полное право на счастье!