— Всё, — негромко сказала Джил. — Нашли.

Они стояли поодаль, на набережной: Джон — отдыхая, прислонившись к фонарному столбу, Джил — прямо и неподвижно, точно одетая в чёрное статуя.

— Думаешь, сюда па-лотрашти привезли лабораторию? На склад? — недоверчиво спросил Джон. — Там же, поди, дышать нечем. Ядовитое всё.

Джил неопределенно взмахнула рукой:

— Живут по тыще лет. Зелье своё каждый день глотают. Может им и дышать-то не надо…

Джон заглянул ей в лицо и увидел, что русалка улыбается.

— Да ладно, — сказала она, — пару часов-то можно там высидеть. Вон, смотри, крыша целая почти.

И правда, этот дом при бомбёжке пострадал меньше прочих. В нескольких окнах даже сохранились стекла.

— Ну что, полезли? — спросила Джил, переступая с ноги на ногу.

Джон покачал головой:

— Я бы не стал.

— Почему? — нахмурилась девушка. — Проверить же надо.

— Наш друг там наверняка не один, — объяснил Джон. — Да и место поганое, и темно внутри. Залезем, вляпаемся в дерьмо какое-нибудь. А тут как раз Кайдоргоф с ребятами подоспеют.

— Я в темноте вижу нормально, — обиженно заметила Джил.

— Ты — да, — согласился Джон.

Джил подумала.

— Ладно, — с неохотой сказала она. — Тем более, «день-и-ночь» скоро выдохнется. Мало съели, одну ветку на двоих всего. Вот если бы кой-кто поаккуратней был…

— Ну, будет тебе. Давай лучше сюда завтра с утра? Бахилы охотничьи наденем, фонарь возьмём. Травы твоей нажуёмся. А?

Девушка заложила руки за спину и поковыряла носком сапога истёртый булыжник.

— Ладно, — разочарованно сказала она. — Уходим. Как там говорят… Один час утром…