Морли дёрнулся всем телом, отчего стул отчаянно скрипнул.

— Тот самый?

— Тот самый, — ответил Джон.

***

***

— Ещё раз? — переспросила Джил. — Второй режим — это просто дёрнуть ручку ещё раз?

Они сидели на полу вчетвером. Мебель пришлось раздвинуть по углам, кровать вынесли в кабинет, и гулкая, просторная спальня казалась неприютной и чужой. Джон и Джил расположились под окном. Напротив, неловко поджав короткие ноги, устроился О'Беннет. Он избегал глядеть на Джил и на Морли, и всё время пялился на Предвестник, стоявший в центре комнаты. Морли сидел рядом с прибором, торжественный, огромный, нескладный. В сумке, которую он принёс, была расшитая мантия, и он напялил эту мантию прямо поверх куртки перед тем, как начать.

— Всё верно, — Морли склонил голову под клобуком. — Сначала запускаем машину на предсказание. Она просеивает карты, остаются лишь те, которые указывают будущее кверента. Потом надобно заменить неблагоприятные карты на желаемые. И снова нажать рычаг.

— Кверент — это я? — дребезжащим голосом спросил О'Беннет. — Что за слово?

— Монахи в своих трудах пользовались языком, составленным из других наречий, — объяснил Морли. — В него вошли даже слова, которые знали только боги.

О'Беннет хмыкнул. Он оправился от русалочьего паралича, но был нервным, дёргался, кривил лицо. То и дело потирая веснушчатый нос, неловко тасовал колоду волшебных карт. Взгляд его был прикован к светящемуся кристаллу в руках Джона. Репейник, не желая рисковать, решил подзарядить кристалл до отказа, и тот пылал лиловым свечением, которое усиливалось, когда Джон сжимал пальцы. Он не знал, сколько у него осталось сил из тех, что дали Джил и О'Беннет. Но чувство было такое, словно этих сил хватит до конца жизни. С самого утра и до сих пор его просто распирало от энергии. "Что же чувствовала старушка Хальдер, когда пила соки из всей Энландрии? — гадал он. — Неудивительно, что сливала чары в зарядные башни. Если бы копила в себе, поди, лопнула бы". Он еще с минуту полюбовался чистым, как сама любовь, лиловым сиянием, а потом взял с пола Предвестник и задвинул кристалл в гнездо до щелчка.

— Начинаем, — сказал Джон. — Сначала настройка, верно?

Морли кивнул и забормотал какую-то тарабарскую литанию, сложив руки в мудрёном жесте перед грудью. О'Беннет прерывисто вздохнул и вложил карты в лоток прибора. Морли, не переставая бормотать, нажал рычаг. Паучьи лапы засуетились, прошелестели колодой и оставили в лотке три цветных прямоугольника.

— Открывай, — бросил Морли О'Беннету. Тот потянулся дрожащей рукой, взял карты и, растопырив их веером, показал всем собравшимся. Джил тихонько охнула. Джон вгляделся в рисунки. Первая карта изображала рыжеволосого мужчину, вооружённого дубиной. Он воздевал оружие к небу, лицо его кривила воинственная гримаса, а узоры за спиной походили на языки пламени. На второй карте виднелась зарядная башня, и Джон сразу понял, что так поразило Джил: башня, надломившись посередине, падала на крошечных человечков, собравшихся у подножия. Вся картина была до боли похожа на сцену, разыгравшуюся на площади Тоунстед, когда Найвел Мэллори пытался зарядить свою шкатулку. Третья карта была знакома Джону — темнота, пустыня, зловещий алый восход.