Он взобрался на холм. Чёрные точки, вертевшиеся подле О'Беннета, сбились в рой, вернулись к Джону и запорхали вокруг сыщика, облетая кругами, то и дело меняя направление, ныряя и поднимаясь в воздухе — и за каждой тянулась коротким хвостом темнота. Джон вытянул руку. Одна из точек скользнула на ладонь, замерцала, словно чёрная звезда, окутала пальцы призрачным дымом. Репейник с полминуты глядел на неё. Затем, послушная его желанию, точка взлетела вновь и присоединилась к остальному рою.

— Вставай, и пошли, — сказал Джон О'Беннету. Тот с тупым безразличием смотрел себе под ноги, но при звуке чужого голоса встрепенулся, заворочал рыжей головой.

— Джон? — спросил он неуверенно, глядя в сторону Репейника. — Это вы? Где вы? И где…

— Руку давай, — перебил Джон. — Потом расскажу.

О'Беннет слепо протянул руку перед собой. Вздрогнул, когда Джон обхватил его ладонь. Чёрные горошины замелькали в воздухе, образуя вокруг них подобие кокона. Джон помог гэлтаху встать.

— На счёт "три" возвращаемся, — сказал Джон. — Раз.

— Куда возвращаемся? — вяло спросил О'Беннет. Точек стало больше, они летали всё быстрей, сливаясь в линии.

— Два, — сказал Джон. О'Беннет вдруг широко распахнул глаза и стал оглядываться.

— О боги! — сказал он. — О боги, что со мной…

— Три, — сказал Джон. Чернота встала вокруг них сплошной стеной. Будто они очутились в сердце вихря, который закрыл их от палящего солнца, выгоревшего неба, бесконечной цепи барханов. Закрыл от всего Разрыва. О'Беннет вскрикнул, рванулся, но Джон был готов и держал крепко. Вихрь дрогнул, слепяще-чёрные стены сдвинулись, накрыли с головой. На миг Джон ощутил тысячи касаний, лицо обдало ветром, и на угольном фоне проступили дивные сложные узоры. Мир вздохнул, сжался, вновь расширился.

И вернул их на место.

Тьма рассеялась. Джон обнаружил, что стоит посреди комнаты, чуть в стороне от Джил и Морли, не там, где был, когда ушёл в Разрыв. О'Беннет, напротив, оказался на прежнем месте — лежащим, как и прежде. Впрочем, он тут же всхрапнул, как больная лошадь, и с трудом, опираясь на дрожащие руки, сел на полу. Застонал, взявшись за грудь.

— Джонни, — хрипло выговорила Джил. — Вернулся…

Она шагнула к нему, но замерла на полпути, широко раскрыв глаза. Зрачки слабо блеснули, отразив оконный свет. Аура на глазах выцветала, из фиолетовой превращаясь в багровую.

— Что это? — тихо спросила Джил. Джон, проследив за её взглядом, посмотрел на свои руки. Они светились белым неярким светом. Собственно, этот свет излучало всё тело: сквозь ткань рубашки пробивались тонкие молочные лучики.