Джон усмехнулся:

— Да уж, виновен.

— Оправдан, — бросила она, осторожно укладываясь на обожжённую спину. — Ух, падла, горит-то как. Надо бы хижину смастерить, а то в головешки превратимся.

Репейник закончил бинтовать ладонь и, помогая зубами, повязал неуклюжий узел на запястье. Поёживаясь от прикосновений к задубевшей ткани, натянул рубашку. Да, им бы теперь не помешало какое-нибудь укрытие: палило немилосердно. Может, здесь и правда есть что-то вроде пещеры? Он влез в штаны и надел, не зашнуровывая, ботинки.

— Пойду гляну, чего там в лесу, — сообщил он, поднимаясь. — Будет тебе хижина, а то и что получше.

— Валяй, — отозвалась Джил.

Джон стал пробираться сквозь заросли, топча ползучие травянистые побеги, отводя тонкие хлысты веток, вздрагивая, когда шею задевали влажные листья. Блестящий жук с разгона ударил его в лоб и, раздражённо гудя, улетел прочь. Краем глаза Репейник заметил яркую птицу в ветвях: только что сидела, глядя боком, на толстой колючке — и вот её нет, только радужное пятно мелькает вдалеке. Самые высокие деревья ростом едва ли вдвое превышали самого Джона, и заросли выглядели нестрашными, игрушечными. Скорее, напоминали сильно запущенный сад, чем настоящие джунгли. Кобура с револьвером привычно тёрлась о бедро, но здесь не в кого было стрелять. В воздухе кружились несколько парцел, то поднимаясь к узорчатым кронам деревьев, то возвращаясь вниз. Всё было спокойно. Джон прошёл, судя по ощущениям, пару лидов или чуть меньше, а потом почувствовал, что идёт в гору. Местность полого, неторопливо поднималась к вершине, возвышавшейся посреди острова.

Джон зашагал медленней, хотя кусты здесь росли реже, и можно было, наоборот, идти быстрее. Он не знал, что именно ищет — грот, яму под корнями упавшего дерева, карстовую промоину — но чувствовал, что должно найтись какое-то убежище. Он и сам не знал, откуда взялась эта уверенность. Видно, оттуда же, откуда происходили его странные сны о прошлом, которого никогда не было у Джона Репейника: о женщине с призрачными крыльями, о её любовнике с дымящимися глазами, о похороненном заживо боге. Из этой же области явилось знание о том, как управлять парцелами и перемещаться между мирами. Ни к чему было думать об этом, достаточно было просто знать.

Вскоре между деревьями замаячила бугристая зелёная масса, которая с каждым шагом росла, надвигалась, раздавалась вширь. Через сотню ре он очутился на уютной, залитой солнцем полянке. Над полянкой, заросший ковром лишайников, громоздился слоистый утёс. Две здоровенные глыбы, встречаясь под углом, образовывали естественный каменный шатёр, пещеру, из тёмной глубины которой веяло затхлостью и прохладой.