Я усадил Лидию на кровать, сел рядом и взял ее за руку.

– Хриз, – позвал я. – Прости Эжени. Не злись на нее, она не хотела причинить тебе боль. Она просто не знала, что делать. И меня прости, что допустил это. Прости, что оставил тебя. Я знаю, как страшно остаться одному. Когда мне было пять лет, мои родители погибли. Я попал в приют. Там было плохо и страшно. Но потом появился отец Георг. И стало легче. Он приходил и говорил со мной. Всегда легче, когда рядом кто-то есть…

Я стал оттирать кровь с ее лица. Лидия смотрела мимо меня и едва заметно раскачивалась.

– Я с тобой. Ты не останешься одна. Я купил тебе куклу. Как ты хотела. Самую красивую. Самую большую. Знаешь, как ее зовут?

Лидия молчала и никак не реагировала.

– Ее зовут Лилит. У нее льняные локоны и синие глаза. И платье из шелка. Хочешь посмотреть свой подарок?

Я придержал Лидию за плечи, остановив пугающее раскачивание.

– У нее розовое платье и золотые башмачки. Она очень красива. Похожа на тебя.

Что-то дрогнуло в глубине ее прозрачных глаз.

– Хриз? – позвал я опять. – Ты хочешь увидеть куклу?

– Она красивая? – прошептала Лидия. – Как я?

– Конечно. А ты будешь еще красивей, когда умоешься.

Взгляд стал осмысленным, Лидия жалобно всхлипнула.

– Хочу куклу.

Она без всякого пиетета сорвала затейливо завязанный бант с коробки и вытащила куклу, громко ахнув от восторга. Потом кинулась ко мне, повисла на шее и чмокнула в щеку.

– Спасибо, дядя Кыс! – и метнулась обратно к игрушке.

А я застыл столбом, не в силах унять ускорившееся сердцебиение от ее близости. Я смотрел на слипшиеся от варенья космы волос, на перепачканное лицо, на исцарапанные руки, на грязное платье… Смотрел и ужасался своим порочным мыслям, на долю мгновения почувствовав себя на месте профессора…

Я заставил экономку подняться к Лидии и заняться ее внешним видом: умыть, причесать и переодеть в чистое платье, привезенное Тенью. Пока я ждал внизу, вернулись Эмиль и Софи. Они оба были странно молчаливы, но зашли вместе. Друг рассеянно кивнул мне, а Софи даже не посмотрела в мою сторону, не сводя с него глаз. Между ними определенно что-то произошло. Я неловко пробормотал извинения и поспешил наверх, оставив их одних. Им надо побыть наедине и в тишине. А судя по раздраженным окрикам экономки и визгу Лидии, покоя в этом доме не предвидится.

Лидия вырвалась из рук экономки и с радостным воплем бросилась ко мне. Куклу она волочила за собой.

– Дядя Кыс! Я умылась! – радостно сообщила она мне и склонила голову набок, ожидая похвалы.