Знакомый воевода перегородил дорогу, а после минутного объяснения наконец соизволил указать вниз.

Княжна Юлия и ее семья занимали места на первом этаже, среди прочей знати, лишенные милости сидеть рядом с великим князем. Офицер Матий с невозмутимым видом обгладывал куриную ножку, бросая настороженные взгляды на любого, кто осмеливался приблизиться к его сиятельной подопечной.

Дотошность рыжего пса не вызывала сомнений, но тем не менее он позволил княжне прийти на состязание, несмотря на мои предупреждения. Только Единому ведомо, что задумал Серый Ангел. Еще один отчаянный рывок сквозь танцующую толпу — и я оказался возле стола князя Тимофея.

— Какого демона княжна оказалась на состязании? — отвел я в сторону офицера, силясь перекричать шум музыки. — Зачем? Почему вы не убедили князя, что это опасно?

Матий пожал плечами и вытер лоб. Несмотря на сильный мороз снаружи, в Коронном зале стояла удушающая духота от неимоверного скопления людей и горящих свечей.

— А я что могу? Вбила себе в голову сиятельная — чтоб ей ласково икалось — княжна, что непременно должна поддержать одну из участниц, — и все тут!

— Офицер, вам же лучше меня известно, что для Серого Ангела проникнуть во дворец… — я осекся, до меня запоздало дошел смысл сказанного. — Какую участницу?

Офицер опять пожал плечами, я схватил его за воротник и встряхнул.

— Какую, к демону в задницу, участницу? На состязание не допускаются женщины!

— Слышь, пушистик, ты чего взвился? — Матий смотрел на меня с внимательным прищуром. — Или думаешь, что Серый Ангел опять бабой переоденется?

— Мне надо поговорить с княжной, — двинулся я к столу, но рыжий пес уже вцепился в меня мертвой хваткой.-Пропустите!

— Не велено, сам знаешь, ну не кипишуй. Расскажи, что к чему, вместе думать будем.

— Офицер Матий, — процедил я сквозь зубы, удачно словив момент, когда музыка стихла. — Или вы немедленно пропустите меня к княжне, или потом будете сами объясняться с ее отцом, если случится непоправимое!

Наверное, выражение моего лица убедило его, что лучше не спорить. Он махнул рукой и пробормотал:

— ежик с тобой, иди!

При моем приближении Юля расцвела робкой улыбкой и кивнула мне. В нежном изумрудном атласе и золотой парче она была похожа на прекрасный цветок, сверкающий бриллиантовыми каплями утренней росы. Ее щеки раскраснелись, а глаза сияли детским восторгом. У меня болезненно сжалось сердце от дурного предчувствия.

— Кысей! Как я рада, что ты здесь! Не ругай меня, прошу тебя. Я должна была придти на праздник и поддержать госпожу Хризштайн, ведь она так помогла мне. Я уверена, что она победит, она такая смелая и отчаянная… Пошли потанцуем?