— Злая гадина будет. Выползет и всех съест. Даже не подавится.

Я вырвала подол юбки из его пальцев и вышла из палатки. Нужно было еще достать опиум.

Уличная торговля уже стихла, горожане спешили по домам, встретить светлый праздник Изморозья вместе с семьями. Пустели улицы, тоскливо освещенные чужими окнами да редкими фонарями. Лишь где-то за несколько кварталов фальшиво играла песенка шарманщика про подарочки святого Луки хорошим детишкам. Ноги словно сами привели меня в эту лавку. Глупость, но я толкнула дверь, жалобно звякнувшую колокольчиком, и зашла внутрь.

— Простите, но мы закрыты.

Мастер ювелирного дела Лисен неохотно оторвался от протирания витрины. Где еще мог заказать или купить побрякушку инквизитор, как не у отца Софи? Вернее, где бы еще этому нищеброду могли сделать скидку?

— Я не задержу вас надолго, — я шагнула в чужое тепло, чувствуя, что продрогла до костей. — Мне только узнать. У вас заказывал украшение инквизитор Тиффано?

— А вы?..

Надо было что-то придумать, но я слишком устала.

— Госпожа Хризштайн.

— Ах… Понятно… — старик склонил голову набок, разглядывая меня, потом кивнул. — Одну минуту.

— Да просто ответьте! Куда вы пошли?

Он вернулся спустя несколько минут и положил передо мной коробочку.

— Господин Тиффано предупредил, что вы можете придти. И я рад, что его подарок все же нашел вас…

Он открыл коробочку и придвинул ее ко мне.

— Забирайте, это ваше.

Я оторопело уставилась на подвеску в виде священного символа, переливающегося бриллиантовой россыпью.

— Вы, должно быть, что-то перепутали…

— Если вы — госпожа Хризштайн, то это для вас. Господин Тиффано заказал его у меня, но потом вернул, сказав, что не хочет дарить. Сказал, что вы сами придете и потребуете… Оплачено, забирайте. Мне чужого не надо.

Я задумчиво разглядывала символ, покачивая его в руке и наматывая на палец тонкую золотую цепочку.

Искусная работа, и камни тоже стоят немало. Какая же должна быть скидка, чтобы этот злыдень мог себе такое позволить?