— Пушистик, не зли меня, — раздраженно отмахнулся Матий. — Или все мозги в штаны вытекли?
— Офицер, прекратите ерничать!
— Госпожа Хризштайн — единственная, кто сейчас обладает рецептом, столь важным для Серого Ангела. И она всерьез опасается, что тот может похитить ее нежно любимого инквизитора и потребовать "Поцелуй Единого" в обмен на его жизнь.
Офицер щелкнул меня по подбородку.
— Челюсть подбери.
Остаток приема прошел, как в тумане. Я не отрывал взора от Лидии, подмечая и бледность лица, и темные круги под глазами, тщательно скрытые пудрой. Ее кулинарные изыски пришлись по душе великому князю, он пребывал в добродушном расположении духа и даже удостоил ее чести лично поднести ему еще одну порцию сладкого десерта. Я отправился к себе, не дожидаясь окончания торжества, чтобы проверить догадку.
На спинке кресла обнаружились длинные светлые волосы, хотя еще вчера служанка убирала у меня в комнате. Я потрясенно опустился в кресло и уставился на кровать. Лидия сидела здесь каждую ночь?
Сидела и сторожила? В голове не укладывалось. Почему? Я не верил, что она опасалась Серого Ангела.
Возле комнаты дежурили стражники, которые справились бы лучше нее с любым, кто посмел бы пробраться во дворец. Так кого же боялась Лидия?
Стражники возле ее дверей переглянулись между собой, а потом один из них неуверенно ухмыльнулся.
— Ну да, святой отец. У вас. Каждую ночь. А вы не заметили?
Я шумно выдохнул и мысленно выругался. А я еще удивлялся, почему они на меня косятся и перешептываются. Но теперь сделалось абсолютно все равно, кто и что обо мне подумает…
— Госпожа Хризштайн у себя?
Получив утвердительный кивок, я сказал:
— Тогда сегодня для разнообразия я у нее, — и толкнул дверь, входя в спальню Лидии.
Она как раз переодевалась и, запутавшись в шнуровке платья, с бешеным остервенением раздирала ее, шипя и грязно ругаясь.
— Помочь?
Лидия вздрогнула и рявкнула, подняв на меня взгляд:
— Убирайтесь прочь!
— И не подумаю, — ответил я и бесцеремонно прошел в комнату, остановившись у кресла. — Сегодня я буду ночевать здесь.