— Сейчас не время для обид, поэтому замолчите и слушайте меня. Здесь офицера никто искать не додумается…

— Вот уж точно! Кто к этой вообще сунется в здравом уме!..

— Офицер! Немедленно извинитесь перед госпожой инквизитором!

— Чего? — возмутился Матий.

Велька по моему знаку скрутил ему руку за спиной и встряхнул.

— Немедленно!

— Извини!.. — сквозь зубы процедил тот.

Нишка фыркнула.

— Не нужны мне его!..

— А теперь вы, госпожа Чорек! Извинитесь перед офицером!

— За что это?!?

— За козла. Извиняйтесь. Без его помощи мы не справимся с колдунами. Напомню, что это у вас из-под носа увели мастера Гральфильхе…

— А что я могла сделать? Они старика Альдауэра выкинули из собственного кабинета и…

— Довольно оправданий. Извиняйтесь. А потом мы спокойно сядем и обсудим дальнейшие планы.

— Извини… — буркнула Нишка, глядя мимо офицера и поджав губы.

— Вот и отлично. Есть у меня кое-какие соображения… Кстати, а есть что пожра… в смысле… чем перекусить?

С утра пораньше я рискнул наведаться в особняк Рыбальски, чтобы узнать у Лешуа последние новости. Убийство Рыбальски не давало мне покоя, чувство вины давило на плечи. В особняке застыла какая-то гнетущая тишина, нарушаемая лишь шумом дождя и раскатами грома снаружи. Казалось, дом вымер, не было слышно привычного тихого шуршания слуг, в саду ни души, даже управитель куда-то исчез. Разбежались они что ли все? Меня приняла затянутая в черное Шарлотта. Женщина держалась из последних сил, ее глаза покраснели, лицо осунулось и сделалось похожим на обтянутый кожей череп. От былого светского великолепия осталась лишь гордая осанка.

— Я пришел выразить соболезнования… — начал я и осекся.

Шарлотта поджала дрожащие губы и задрала подбородок вверх, неаристократично шмыгая носом.

— Спасибо, — выдавила она.