Джонатан с неохотой отпустил ее руки, не желая держать их подозрительно долго, и испугался внутреннего сопротивления, возникнувшего от прикосновения к ней. Завернув звено в парусину, он осторожно отдал его ей и встретился взглядом с Кэтрин. Пожалуй, все, чего ему не хватало для принятия окончательного решения, ему удалось найти в ее глазах, лучащихся надеждой, внутреннюю силу, сокрытую до поры, и что-то еще, чего он не мог распознать и ощущал исключительно интуитивно.

— Я напишу прошение о повышении вас в должности. Вы останетесь на Политимии.

— Да! Спасибо, сэр! Она просияла и мило закрыла лицо руками, оставив лишь горящие азартом глаза.

— Пейте чай, — ухмыльнулся Джонатан, — здесь чертовски хороший чай!

* * *

С давних пор, задолго до основания каменной твердыни Каристоля, у Ковена было собственное кладбище на окраине города, устроенное вдали от обывателей в сердце дремучего леса. Деревья тянулись к их могилам и запускали толстые узловатые корни в самые глубокие склепы, черпая силу из старинных захоронений и жадно оплетая каменные гробы, вбирали в себя былое могущество. Сюда же высыпали родную землю с семенами со всех концов Северного Полумесяца и оставляли Каф усопших дав, поэтому это место имело для Сестер особый, сакральный смысл. За прошедшие века принесенная земля образовала несколько высоких холмов, скрывших под собой древние могилы и надгробия, а ближе к центру кладбища пришлось прокладывать дренажные каналы, обложенные камнем, чтобы потоки воды во время дождей не размыли захоронения и не потревожили кости.

Фамильные склепы древних родов были зажаты между могучими седыми дубами и дряхлыми тисами невероятных размеров и форм, а сохранившиеся со времен гардинской империи толосы едва угадывались в душном сумраке под насыпными курганами, служившими опорой исполинским секвойям. Изгибающиеся корявые ветви с бурыми листьями надежно укрывали память о предыдущих поколениях от солнца и ветра. Даже в яркий полдень здесь сохранялся полумрак, и душный стоячий воздух наполнялся особенным туманом, обволакивающим землю и замшелые стволы. Из-за него темно-серая с глубокими складками кора покрылась лишайником цвета старого золота.

Аэрин шла в сопровождении Видьи, держа в руках сумку и масляный фонарь, и смотрела под ноги, не поднимая обернутой черным платком головы. Крупные булыжники тропинки то и дело пропадали во мгле, и их приходилось искать, чтобы не сбиться с пути. Из расступившегося тумана у тропинки выглянула потрескавшаяся плита, и девушка подняла фонарь, поднеся его к указателю. Надписи на камне были вырезаны на сансе, и она оглянулась на спутницу, прося помощи. Видья показала ей правильное направление, и они пошли дальше, свернув в сторону. Там их ждала узкая извилистая тропа, скрывающаяся в темноте таинственной рощи, но Аэрин почувствовала силу родной земли, перетекающую в нее и поддерживающую изнутри. Ведьма ускорила шаг, с трепетом вдыхая влажный воздух.