— Это может сойти за исповедь. — Он качнул головой, как будто давал себе разрешение продолжить. — Просто мне нечем гордиться. Чего я добился?

Он замолчал и выдержал длинную паузу.

— Родригес хочет, чтобы я передал ее инквизиции. Он ничем не лучше Кармелы.

Сомневающийся Торе, закрыв глаза, поднял лицо к свету и почувствовал танец солнечных зайчиков, согревающих кожу. У него не было права на ошибку. Только не сегодня.

До него донесся звон колоколов, призывающих на мессу. Время пришло.

Он поднял и, протянув через ограду руку, раскрыл ладонь. Маленький лик милосердия соскользнул вниз и густой травяной ковер тут же поглотил его, всколыхнувшись. А над головой продолжала шелестеть листва, и из зеленоватой дымки доносилось старческое поскрипывание парка.

* * *

Просторные нефы легко вмещали в себя всех сторонников Ликов, или же тех, кто выдавал себя за них. Между стоящими прихожанами было достаточно места, чтобы Торе мог пройти между ними, никого не задев, и он пользовался этим, чтобы найти ту, ради которой пошел на обман и пересек море.

Кафедральный собор был огромен: резные колонны возносились над головой почти к самому небу, где сплетались между собой сетью вычурных балок. Косые лучи проникали сквозь витражи и рассекали пространство, рассеиваясь в воздухе, и наполняли залы светом. Стекая по золочению и полированному мрамору, они создавали эффект сияния, ласкающего душу своим касанием. Это было непревзойденное архитектурное искусство, великолепное творение человеческих рук, заставляющее стремиться ввысь, совершенствоваться под надзором высеченных над алтарем Святых Ликов. А прямо над ними выгибался Купол. Гордость Вилонских строителей, превзошедших мастеров курии.

Именно здесь Торе заметил нескольких агентов, как и он, подбиравшихся к ничего не подозревающей Аэрин. Значит, не только Торе участвовал в этой охоте. Была ли на то воля Мастера, или же мальчишка оказался хитрее, рассказав о еретичке другим агентам, — не суть. Надо было действовать столь же быстро, как и решительно.

Подобравшись к ближайшему агенту, Торе наступил ему на ногу и когда тот обернулся, посоветовал ему покинуть гостеприимные своды собора. Молодой парень внял совету и ретировался, часто оглядываясь. Со вторым было сложнее. Он занял позицию в считанных шагах от давы, и любое неосторожное слово могло ее спугнуть. В свою очередь, это спровоцирует других клириков на поспешные действия.

— Вам душно, брат? — Обратился Торе к агенту, чьего имени он не знал, но помнил внешность. — Может быть, вам стоит выйти наружу?