– Коннел, хватит!.. – махнула я рукой. – Не напоминай мне о том, что от моего недавнего вида шарахнулся бы даже бальдандерс! Только-только об этом забывать стала, а ты снова напоминаешь о том, как мы все еле доползли до монастыря! Не порти мне настроение, я всего час назад вновь жизни радоваться стала!

– Все, молчу!.. – улыбнулся Коннел.

– И хорошо... – вздохнула я. – Вы, парни, как я вижу, уже тоже успели придти в себя?

– Более или менее... – пробурчал Якуб.

– Лучше скажите, как там наш господин инквизитор и святые отцы? Надеюсь, им стало хоть немного легче?

По правилам здешнего монастыря женщина не имела права заходить в кельи мужчин. Единственное, что дозволялось – это разговаривать с ними через закрытую дверь, чего мне делать никак не хотелось. Конечно, у меня было огромное желание узнать, как чувствуют себя остальные, но правила есть правила, и если ты находишься в святой обители, то следует жить по здешним законам. Потому-то Якуб и Коннел могли заходить к нашим служителям церкви ровно столько раз, сколько им заблагорассудится, а вот мне вход к ним заказан. Может, это и к лучшему, а то мне было бы стыдно смотреть на отца Витора.

– Вроде ничего, хотя я никаких перемен в их поведении не заметил... – поведал мне Якуб. – Лежат, не в силах пошевелиться, только глазами хлопают. Господин Павлен на ноги самостоятельно подняться не может, да и двое остальных чувствуют себя ничем не лучше, но, думаю, это дело исправимо. Через какое-то время отоспятся, в себя придут, сил наберутся, а не то сейчас они даже пустую кружку в руках удержать не в состоянии. Верите – я сейчас всех троих с ложки кормил...

Похоже, эта троица святош полностью обессилела. Неудивительно – они и раньше держались только за счет того самого непонятного белого порошка, ну, а без него, как оказалось, парни сейчас не могут пошевелить ни рукой, ни ногой.

– Это верно, перед обратной дорогой нам всем не помешало бы хоть немного перевести дух... – согласилась я. – Пары дней отдыха нам наверняка хватит, да и монахам найдется, о чем поговорить с нами... Кстати, Коннел, я хотела поинтересоваться насчет дороги. Помните, за возможность пройти по землям здешних племен мы отдавали некую плату. А сейчас...

– Сейчас ничего не меняется... – вздохнул Коннел. – Правда, на этот раз плата будет куда меньше, и несколько иной, то есть возвращающиеся люди платят тем, что сумели добыть – золотом, пушниной, драгоценными камнями...

– А если я, допустим, возвращаюсь с пустыми руками?.. – хмыкнул Якуб.

– Ну, в одиночку тут все одно никто не ходит. Идут группами, так что скидываются понемногу. И потом, местные жители цену золоту знают, имеют представление о тяжелом труде старателя, а потому много и не просят.