— Помолчи.

Я продолжала упираться ладонью в мужчину, вынуждая его откинутся на спину. Села сверху, разглядывая, изучая лицо, тело, бинты… Осторожно провела ладонями по бокам, нагнулась, лизнула губы.

Волков дернулся от этого простого прикосновения, сильные руки сжали мою задницу. Сжали крепко, вдавливая в тело, заставляя явственно чувствовать желание мужчины.

— Не больно? — спросила, с трудом выдохнув.

— Все уже зажило, — прохрипел Змеев, внимательно, напряженно наблюдая за каждым моим движением.

Я снова провела ладонями по бокам мужчины, нашла место, где закрепил бинты Кит и рванула. Волков снова едва заметно дернулся подо мной.

— Сядь, — едва слышно попросила. Мне бы не составило труда просто разорвать тонкую ткань, но… Зачем? Так ведь интереснее.

Ярослав подчинился.

— Мне нравится, когда ты такой послушный, — улыбнулась, прошептав ему в самые губы.

— Не заблуждайся на этот счет, — слова прозвучали почти с угрозой. Очень вкусно.

Я принялась освобождать тело Змеева, гладя каждый открывающийся участок тела. Все действительно зажило, даже шрамов не осталось, татуировки выглядели, как новые. Я водила по ним кончиками пальцев, изучая узоры, целовала, пробуя кожу, а Волков с каждым движением дышал все чаще, на лице кое-где проступила чешуя.

Мои руки скользили по широким плечам, груди, а я медленно отстранилась, быстро и коротко поцеловала Ярослава и прежде, чем он успел меня перехватить, оказалась за его спиной.

Красивая.

Сильная.

Широкая.

Я наслаждалась и любовалась тугими мышцами, бархатной кожей, татуировками.

Я запустила руки ему в волосы, царапая, прижалась сзади так крепко, как только могла, потерлась, грудью чувствуя участившееся дыхание, сходящий с ума пульс, прикусила напряженную шею.

Я гладила его руки, его грудь, и оставляла влажные дорожки на спине.

— Мара…

Кожа была горячей, терпкой, умопомрачительно вкусной. Руки скользнули под сбившуюся простынь, на бедра, сжали член. Я успела провести вдоль лишь пару раз, прежде, чем Ярослав дернул меня, опрокинул на кровать и навис сверху, сверкая расплавленным золотом голодных глаз.