– Я немножко поговорю с Каалой, старший волк, если ты не возражаешь.

– Не возражаю, – ответил Тревегг и коснулся Иллин седой мордой.

– Вернешься ты в Долину или нет, но мы больше не увидимся.

Иллин моргнула и попыталась возразить.

– Это правда, волчица, – негромко произнес Тревегг. – Таков порядок вещей.

Иллин прижалась к земле и легла у ног старого волка, глядя на него снизу вверх.

– Ты – волчица из стаи Быстрой Реки, – продолжал Тревегг, – и всегда ею будешь. Не забывай же о заветах Быстрой Реки.

– Не забуду, – ответила она чуть слышным шепотом. Тревегг лизнул молодую волчицу и на мгновение забрал ее морду в пасть, а потом зарысил к упавшему дереву. Иллин посмотрела ему вслед, встала, встряхнулась и заговорила:

– Я попытаюсь разузнать про твою мать, Каала. Если верховные позволят, я приду к тебе. Если нет – встретимся за краем Долины.

– Я буду у каменного холма, о котором говорил Деммен, – сказала я. – Спроси у него – он поймет, что это значит. Я пойду туда, когда Рождающая Луна достигнет половины.

Я поделилась с Иллин своим замыслом – как преуспеть вопреки Милсиндре, которая не сомневалась, что у нас ничего не получится.

– Я знала, что ты что-нибудь придумаешь, – произнесла Иллин с улыбкой, но ее взгляд вновь вернулся к далеким горам. – Так или иначе, Каала, я постараюсь тебя найти. Надеюсь, наши пути однажды пересекутся вновь.

– Спасибо, – сказала я, чувствуя, что этого недостаточно. Иллин придавала мне уверенности и сил, когда я была маленькой и слабой. Она не раз заступалась за меня. С моих губ рвались слова: «Мне не прожить бы и трех лун, если бы не ты». Но я в отличие от Марры и Аззуена, плохо умела говорить.

– Я всегда хотела быть такой, как ты, – наконец промямлила я.

Иллин склонила голову.

– Ищи свой путь, – сказала она. – Ты его найдешь – ты это уже доказала. Инстинкты у тебя правильные, и волки за тобой пойдут. Марра и Аззуен – хорошие друзья, поэтому не пытайся все делать в одиночку. – Иллин помедлила. – И не доверяй верховным, Каала, даже Яндру и Франдре, даже Зориндру… – Она оглянулась через плечо, нагнулась и шепнула: – Даже Рууко и Риссе. Они делают то, что считают нужным для стаи, но тебе и твоим людям это может вовсе не годиться. Они вожаки, и ты, конечно, захочешь им поверить. Но будь осторожна. Даже если в результате ты не получишь ромму, даже если станешь изгоем, поступай так, как будет лучше для тебя и тех, кто идет за тобой.

Я в ужасе уставилась на нее. Волки бывают двух родов – с роммой и без. Ромма – запаховая метка, которую вожаки дают щенку или молодому волку, подтверждая, что тот принят стаей и обрел полноценный статус взрослого волка. Обладатель роммы, даже если он хвостолиз, получит по крайней мере еду и защиту. Более того, он чувствует, что принадлежит стае, является членом семьи. Даже если волк бегает один, лучше, если у него есть ромма. Это знак, что родная стая признала его достойным, что он – настоящий волк. Волк без роммы – изгой, обреченный на вечное одиночество. Однажды я чуть не лишилась шанса получить ромму и не хотела рисковать вторично.