– У нас есть план. Я знаю, как убедить Совет, что мы правы.

Я не сомневалась, что верховные рассмеются, как уже бывало не раз, но Яндру серьезно взглянул на меня, а Франдра – так, будто, по ее мнению, я и впрямь знала ответ на вопрос. Я сглотнула.

– Какой план? – спросил Тревегг.

Мы с Аззуеном кое-что придумали, после того как поговорили с Тлитоо на Каменном Гребне, но еще не успели рассказать старому волку.

Еще два перышка упали мне на голову – Тлитоо спрыгнул в дымоход. Он скорее свалился, чем слетел в жилище, с шумом приземлившись передо мной.

– Волки не просто будут жить с людьми, но и люди с волками, – заявил ворон. – Целые племена и стаи будут охотиться вместе. Это хорошая мысль. – Он оглянулся на меня и шепнул: – Может сработать, волчишка.

Его глаза ярко горели, и впервые с тех пор, как он разбудил нас на ущербе Ледяной Луны, в них поубавилось тревоги. Хотела бы я знать, что случилось с Тлитоо после нападения воронов, но сейчас было некогда.

– Это правда? – спросил Яндру.

– Да, – ответила я. – Милсиндра сказала, что сумеет сделать так, чтобы Совет не признал нашего успеха, даже если люди пригласят нас жить к себе. Значит, мы должны добиться таких результатов, чтобы их нельзя было поставить под сомнение.

С каждым словом я как будто становилась все увереннее.

– Люди поселятся с волками точно так же, как волки – в человеческих стойбищах. Мы покажем, что нам необязательно раболепствовать перед людьми, что они тоже могут жить по-нашему. Мы будем хорошо охотиться вместе, и ни один волк в Долине, даже Совет верховных, не усомнится, что объединение с людьми очень полезно. Мы придумали и еще кое-что…

Точнее, придумаем, как только придет Аззуен.

– Ты докажешь, что волки и люди вместе сильнее, чем порознь, – договорила Ниали, и по ее лицу медленно расплылась улыбка.

– Да, – ответила я и посмотрела на покрытую перьями спину Тлитоо, готовясь услышать презрительный смешок и язвительные слова верховных волков. Не дождавшись, я подняла голову и увидела блеск в глазах Франдры.

– Ворон прав, – сказала она. – Неплохо придумано.

Она встала, описала круг, села, снова поднялась.

– Кто знает, достаточно этого или нет? Многие в Совете, Каала, хотели бы верить, что ты – волк, призванный спасти волчий род. Их нетрудно убедить.

Я заволновалась, услышав страстную веру в ее голосе. Я не считала себя спасительницей волчьего рода. Ниали, должно быть, ощутила мое беспокойство. Я частенько думала, что это она, а вовсе не верховные, умеет читать мысли.

– Не важно, что о тебе думают, Каала, – сказала Ниали. – Задумка хорошая, даже если ты всего-навсего молодая волчица, которая старается что есть сил.