— И что же нам делать?

А хорош! Уже не «мне», а «нам». Быстро воедино нас связал.

Я решила разузнать еще одну вещь:

— А как же твой отец?

— Он погиб на войне еще до моего рождения.

Бедный ребенок.

На пару минут я затихла, но потом продолжила настырно искать лазейки, доводы, вытягивать из него сведения о себе. Не верилось мне, что мальчик так просто откажется от своей идеи, и тогда не будет гарантии, что он вновь не сбежит. Теперь уже от меня, к примеру.

— С чего ты вообще взял, что мама тебя не любит? Если она об этом не говорила, не значит, что так и есть. Она, наверняка, сейчас вне себя от расстройства, пока ты тут…

— Нет, — перебил меня Данфер. — Ничего она сейчас не в расстройстве. Я думаю, она даже рада, что я исчез.

— Да как такое может быть?!

— Ну я же сказал — я вижу людей.

— Ты так уверен в том, что видишь? — скептически поинтересовалась я.

— Дело не только в этом. Понимаете… Я один раз слышал… Она думала, что я сплю. Я тогда ноги сильно промочил, простудился. А она меня выхаживала. И сказала тогда: «Сколько мороки с тобой. Лучше бы ты умер. И ни меня, ни себя не мучил.» А я после этого быстро оклемался, как будто ей назло…

Это же чудовищно! Пока слушала и не перебивала, впилась ногтями в ладони.

— Вещей много с собой? — уже совладав с дрожащим голосом, спросила я.

— Да тут всего сумка одна.

И если я все еще сомневалась, брать ли с собой мальчика или же вернуть, то он добил меня словами:

— Если вы меня вернете, я всё равно опять потом сбегу. А ведь на пути мне могут попасться и плохие люди.

Шантаж. Не особо умелый, но действенный.

Однако, я выдала скептическое замечание: