— Прости, я не хотел тебя будить, но…

— Я понимаю.

И постепенно разговор потек все плавнее, оживленнее. Болтали обо все на свете. Никогда бы не подумала, что с десятилетним мальчишкой можно столь оживленно и стольких темах разговаривать.

С Эйриком я общалась нечасто. Да и большая часть наших разговоров сводилась к книгам — ведь это главное увлечение младшего сына наместника.

А вот с Данфером… о чем мы только не разговаривали. Хотя (вот парадокс!), тоже свернули на книги. Точнее — сказки. Мама нечасто баловала Данфера ими. А когда он и сам выучился читать, вроде как уже несолидно было ими увлекаться. Но, наверняка, хотелось. Я видела это в его черных глазах, которые даже в предрассветных сумерках горели интересом, хоть и скрываемом.

Меня же в детстве вдоволь накормили восхитительными сказками. Бабушка Нурра, мамина мама, низким, бархатным голосом раскрывала мне тайны зеденивских преданий. В них порой было сложно понять, где выдумка, а где реальность. Причудливо переплетались сказочное волшебство и, порой, неприглядная явь.

Про призрачного скакуна, который открывался только достойным. Где он щипал траву, там находился клад.

Про Ветер-Сотар, который налетал на поселения, не принося никакого вреда, кроме одного — похищал самую красивую девушку. Он уносил ее в свой воздушный замок и поселял в гарем, среди других красавиц. Считалось, что семья такой девушки благословлялась богами. Вот только не иссякал потом лучших воинов, которые безуспешно пытались отыскать обитель Ветра-Хулигана.

Про славного воина Бортена, которого никто не мог победить. А он влюбился в своенравную дочку главы рода Дейран — прекрасную Саору. В поединке за руку Саоры Бортен убил ее жениха, которого та любила. Отец девушки отдал ее победителю. А Саора на свадебном пиру отравила Бортена. Сама же Саора утопилась в реке. С тех пор ни один отец в Зедениве не имел права принуждать дочь к замужеству, ибо тогда новоиспеченный муж погибал еще до конца свадебного пира.

Разные сказки рассказывала бабушка…

Данфер слушал меня внимательно. А мне был приятен его неприкрытый, по-детски восторженный, как бы он не хорохорился, интерес.

Меня грело ее присутствие и то, что я хоть и так, но развлекала его, отвлекала, дарила частичку своего тепла, хотя и сама еще не отогрелась. Простое человеческое участие…

Мальчик выспался, поэтому он не просто слушал меня, а еще и задавал вопросы. Очень много вопросов. Увы, на многие я или не знала, или уже не помнила ответы. Не мало времени прошло. А в Адарии не было сборника зеденивских сказок и преданий. Да и вряд ли вообще он где-то есть. Так и передавались устно из поколения в поколение.