Мягкий, печальный голос белой сестры подрагивал в неподвижном воздухе спальни. В нем звенели мечи, стучали копыта, замирали последние вздохи, шелестели орлиные крылья над полем павших. Кассандра слушала — и не слышала. У нее никогда не было брата, была только Крис.
И Нейл. Нейл, которого она потеряла, — не потому, что он маг, а из-за собственной самонадеянности. Он ведь предупреждал. Он говорил, что это опасно, что ей нельзя даже приближаться, если он без амулета, а уж тем более прикасаться к нему; заклинал не повторять той ночной вылазки, пять лет назад — но разве она послушала? Разве она хоть когда кого-нибудь слушала?
Нет.
Она знала о магах больше, чем барон и маркиз вместе взятые, она знала, что такое сила, а еще она знала, что нельзя попадаться, потому что именно Нейлу тогда будет худо — и что? Помогло ей оно, это знание?
Нет.
И дядя. Он ведь ничего не понял, он решил, что у них с Нейлом любовь — вроде как у Крис с ее Ван» Оррином, иначе не разливался бы так о Даккарае и своими руками ее в седло не запихивал, обещая золотые горы, только бы она забыла про «этого мальчика». А она? Хоть что-нибудь сказала против?
Нет!
Слезы вновь покатились по щекам, и губы Кассандры помимо воли скривились в насмешливо-горькой ухмылке. Плачь, плачь. Только это ты теперь и можешь, себя жалеть. Ты ведь не Хедвика, и у тебя нет брата-короля: у тебя был кое-кто получше, но ты влезла в его жизнь и все испортила — а потом продала его за пару драконьих крыльев.
Кассандра почувствовала, как ее лица коснулось что-то мягкое.
— Прости, дитя мое, — виновато проговорила сестра Тереса, отирая платком мокрые щеки своей подопечной. — Мне, наверное, все-таки стоило выбрать не такую грустную песню!
Девушка в ответ только знакомо качнула головой. Потом прерывисто вздохнула и, отвернувшись к стене, стиснула зубами мятый уголок подушки. Она ненавидела себя сейчас, за свой вечный эгоизм, за малодушное молчание тогда, когда одно лишь ее слово могло все изменить — дружба не любовь, никто бы не отнесся к ней всерьез… Конечно, и теперь еще не поздно. Еще можно сказать правду. И пусть Даккарая ей тогда не видать, как своих ушей, — зато всё будет по справедливости!.. Подумав об этом, Кассандра еще сильнее впилась зубами в подушку.
Потому что поняла — она промолчала сегодня, промолчит и завтра.
Глава XXV
Глава XXV
Королевский магистр щита, граф Айрон Рексфорд, бросил на друга задумчивый взгляд исподлобья и с сомнением кашлянул. На языке у него теснились вопросы, но судя по тому, что даже крайне непрозрачные намеки магистр алхимии понимать наотрез отказывался, удовлетворить свое любопытство Айрону была не судьба.