— Не отходи от королевы ни на шаг. Если монашка станет ей докучать, сообщи мне или моей матери.

В гостевой башне засветились все окна. Главная башня наполнилась голосами и смехом. Слуги торопливо накрывали столы в общем зале. В палате короля Киаран докладывал о работе, проделанной за два с половиной месяца. Рэн слушал его и в очередной раз убеждался, что не ошибся в выборе лорда Верховного констебля.

Айвиль сформировал государственные службы столицы из чтецов. Рэн бы до такого не додумался. Чтецы — дети мещан, получившие образование в частных классах или в гимназии, но из-за своего низкого происхождения не сумевшие устроиться на хорошее место. На их долю выпала тяжёлая и низкооплачиваемая работа: чтение и запоминание документов. Эти малозаметные люди исполняли роль памяти нотариев и, по сути, были незаменимы, ибо никто не знал лучше, чем они, содержание указов, законов и предписаний, собранных в Хранилище Грамот за столетия. Нотарии не перерывали архив, желая в нём что-то отыскать, — они вызывали чтецов и задавали им вопросы.

— Они будут землю грызть, чтобы выслужиться, — сказал Киаран.

Рэн не мог не согласиться. Такие люди будут всецело принадлежать королю, поскольку только он в состоянии вытащить их из низов и возвысить.

— Завтра представлю вам Бэля плаща и Бэля меча, — продолжил Киаран. — Бэль плаща возглавит судебную систему Фамаля. Бэль меча — карательную. Сейчас я работаю над инструкциями и предписаниями, чтобы ограничить власть Бэлей и исключить предвзятость в вынесении решений.

— Вы неплохо потрудились, лорд Айвиль.

— Сам бы я ничего не сделал. Мне помог Хранитель грамот. Умнейший человек!

Рэн открыл папку с донесениями:

— Из Калико новостей не поступало?

Киаран усмехнулся:

— Молчат. Не волнуйтесь, ваше величество. Если купцы изъявят желание получить независимость, то быстро от этой идеи откажутся.

Рэн не стал вдаваться в подробности. Айвиль сам посвятит его в свои планы, как только доведёт их до совершенства. В оставшееся до ужина время они составили приблизительный маршрут поездки по приграничным районам. Решив доработать его позже, отправились в общий зал. Спускаясь по винтовой лестнице, Рэн с тоской думал о супруге. Отныне ей запрещено появляться на людях. Через месяц Янаре выделят покои в женской башне, и видеться они будут только днём.

— Когда выезжаем? — нетерпеливо осведомился Киаран.

— Я еду без вас, — ответил Рэн, пропуская служанок с подносами, заставленными горшочками и тарелками. Девушки несли ужин королеве. — Жизнь моей жены я могу доверить только вам.