— Вон! Все вон! — приказала Лейза. — Миула и Таян, останьтесь. — Опустилась перед кроватью на колени и молитвенно сложила ладони. — Обращаюсь ко всем богам…

Рядом с ней на колени встала Миула:

— Мать земли, неба и солнца! Взываю к тебе!..

Преклонив колена, Таян раскинула руки:

— Духи предков! Услышьте меня!..

К ним присоединились вошедшие в комнату мать Болха и её помощница. Монахиня, давшая обет молчания, беззвучно зашевелила губами, раскачиваясь взад-вперёд. Болха запела молитвы на церковном языке. Из гостиной донёсся речитатив, исполняемый монахами.

Небо за окном затянули тучи. Ветер вздыбил занавесь на разбитом окне.

— Господи! Помоги мне, Господи! — прокричала Янара в потолок и выгнулась от дикой боли в пояснице.

Всё происходящее проплывало перед ней как во сне — через мутную дымку. Кто-то растирал ей руки, кто-то придерживал за ноги. В ушах звучали слова: «Не теряйте сознание! Дышите! Не теряйте сознание!» Казалось, трещат и ломаются кости. Сквозь треск пробивались голоса монахов, читающих молитвы в соседней комнате.

Чья-то рука нырнула внутрь её естества и вызвала новый приступ боли. И вдруг чрево осиротело, скрутилось от горя в жгут.

— Мне очень жаль, — просипела мать Болха. — Мальчик. Мёртвенький.

Вручила тельце Миуле:

— Замотай в одеяльце. — Выглянув в гостиную, велела монахам читать заупокойную и склонилась над Янарой. — Я сейчас вас почищу. Потерпите, моя королева.

— Дайте мне сына, — прошептала она.

Сквозь свист в её ушах пробился плач Таян:

— Миленькая вы наша, родненькая.

— Не сейчас, — возразила Болха. Посмотрела на зарёванную девочку. Сообразив, что от неё не будет пользы, кивнула Миуле. — Мне нужна твоя помощь. Неси воду и тряпки.

Служанка хотела положить тело ребёнка на кушетку.

— Дай мне, — попросила Лейза. Прижала к груди замотанный в одеяльце комочек и принялась ходить по опочивальне, напевая колыбельную.

— Таян! — окликнула девочку Миула. — Завесь чем-нибудь окно. Сейчас дождь начнётся. И разведи огонь в камине. Госпожу морозит.