— Они свободные люди и сами решают, во что им верить.

— А во что верите вы? — Взгляд рыцаря прожигал Рэна насквозь.

— Вы не поймёте.

— Я слышал, что вы строите какой-то храм Души.

— Не какой-то, а храм Души.

— Попахивает идолопоклонством.

— Если душа — идол, то да, я поклоняюсь идолу, — отрезал Рэн, испытывая желание выйти отсюда и приказать воинам заколотить двери досками.

Киаран оступился — нечаянно или намеренно — и привлёк внимание сэра Экила к себе.

— А вы, как я понимаю, лорд Айвиль. Наслышан о вашей репутации.

— А вы, как я понимаю, дворянин, которого воспитывали крестьяне, — парировал Киаран.

Рыцарь растерялся:

— Какие крестьяне?

— Обычные. Они совершенно ничего не знают о благородных манерах.

Опасаясь, что перепалка перерастёт в серьёзный конфликт, Святейший отец произнёс:

— Давайте сделаем так, ваше величество. Вы введёте в мою охрану своего человека, а я в вашу охрану своего. Я тоже хочу знать, куда вы ходите, с кем встречаетесь, о чём говорите.

В глазах Рэна заплясали весёлые огоньки. Дрогнули губы. Не в силах себя сдерживать, он запрокинул голову и расхохотался. Эхо ударилось в потолочный свод, отскочило к стенам.

— На этом наша дружба закончилась? — помрачнел Святейший.

Продолжая смеяться, Рэн вышел из храма.

— А теперь вы верите в мирный захват власти? — спросил Киаран, завязывая на поясе ремень с ножнами.

Проскрежетав зубами, Рэн запрыгнул в седло: