— Ай да лорд Верховный констебль! — произнёс Рэн восторженным тоном. — Каков смельчак! Вот кто умеет хранить тайны! Поразил. Просто поразил!

— Я не знала, что он возвёл сына в рыцари, — вымолвила Лейза, потирая виски.

— Похоже, никто не знал, — усмехнулся Рэн, наблюдая, как вокруг Киарана собираются городские сановники и титулованные дворяне. Гилана заметили все.

— О ком вы говорите? — спросила Янара.

— О сыне лорда Айвиля. — Рэн вернулся в кресло.

— Я с ним не знакома. Сын взрослый?

— Четырнадцать лет.

Янара вытаращила глаза:

— Сколько?!

— Я тоже стал рыцарем в четырнадцать. Но впервые участвовал в турнире в шестнадцать.

— Лорд Айвиль рисковый человек. И куда смотрела его жена? Я бы не позволила своему сыну в этом возрасте биться с опытными воинами.

— Вот почему мальчики проходят закалку в других домах, — вклинился в разговор Святейший отец. — Обучением мальчика должны заниматься мужчины, только тогда из него вырастает мужчина. Женщинам ничего нельзя доверять. Им даже запрещено входить в подвал, где проводится засолка мяса, чего уж говорить о воспитании. Женщина превращает сына в труса.

Янара наклонилась к Рэну и прошептала:

— Ты же не позволишь ему участвовать в пешем бою? Жестокие игры не для детей.

Святейший протяжно вздохнул:

— Ох уж эти женщины. Богатство и могущество династии могут сохранить и преумножить только сильные и жестокие потомки. Мягкотелые потомки приводят фамильные дома к упадку и превращают наследие предков в пыль. Насколько я пренебрежительно относился к лорду Айвилю, настолько теперь я его уважаю.

Рэн провёл пальцами по щеке Янары:

— Гилан не ребёнок. — Его голос звучал ласково и в то же время твёрдо. — Он уже взрослый. Я не могу опозорить Киарана.

Святейший отец покинул своё место и приблизился к Лейзе:

— Который из них?