— Нет! Рэн! — крикнула Янара и кинулась к нему.

Сэр Ардий успел вскинуть руку и создать между ними преграду.

Янара вцепилась в рукав куртки рыцаря:

— Рэн! Нет! Пожалуйста!

— Перед вами король, миледи, — сказала Лейза. — Обращайтесь к нему соответственно.

— Ваше величество, пожалуйста! — простонала Янара.

Рэн вздёрнул подбородок:

— Миледи! Вы лишили меня своей любви, но вы не в силах лишить короля любви дочери. Её будут воспитывать под моим непосредственным присмотром. Я бы забрал и сына, но сейчас мать нужна ему сильнее, чем отец. — Кивнул рыцарю. — Сэр Ардий, вы возвращаетесь в Фамаль.

И покинул гостиную. Лейза последовала за королём. Пряча взгляд, священник быстро собрал книги в суму и выскочил за дверь.

Сэр Ардий мягко высвободил рукав куртки из рук Янары:

— Я обязательно приеду. Бертол мне как сын, я его не брошу. — И удалился.

Янара без сил опустилась в кресло.

— Вот и осталась… с ублюдком и калекой, — прогундосил Бари и, опираясь на клюку, вышел из гостиной.

Рэн не захотел остаться на ночь. Повозки и карета, сопровождаемые кавалькадой, выехали из крепости в сумерках. Миула, кормилица и две няньки остались присматривать за Дирмутом, остальные служанки, а вместе с ними мать Болха и травницы, отправились в Фамаль.

Когда серые башни исчезли из поля зрения, Лейза достала из-под манжеты дорожного платья письмо, разорвала на мелкие кусочки и развеяла по ветру. Поймав на себе осуждающий взгляд сэра Ардия, проговорила:

— Это послание предназначалось фрейлине Кеоле. Я не смогла сказать Янаре, что Кеолы нет в живых.

Дорога нырнула в рощу. На обочинах деревья были вырублены, а чуть дальше растительность стояла тёмной стеной. Слуги зажгли факелы.

Рэн спрыгнул с коня. Жестом приказал воинам оставаться на месте и пошёл в глубь рощи. Сэр Ардий щёлкнул пальцами. Два рыцаря спешились и, стараясь не бряцать доспехами, последовали за королём.

Он брёл между деревьями, налетая на замшелые стволы. Каждый шаг давался тяжелее предыдущего. Нестерпимо болела голова. Боль разрывала грудную клетку. Впервые за долгое время напомнила о себе старая травма голени. Рэн споткнулся и рухнул на четвереньки. Даже собственное тело его предало.

Он полз, вонзая пальцы в траву и вырывая её с корнем. Уткнулся лицом в землю, обхватил голову руками и закричал. Цедил воздух сквозь зубы и почву и снова кричал, сдирая криком кожу в глотке. Когда перестал слышать свой голос, повалился на спину и уставился в темнеющее небо, спрятанное за кружевами ветвей. Как отсечь прошлое и принять жизнь без неё?