Открылась высокая двустворчатая дверь. Прошла смена караула. По бокам двери встали стражи: на их ногах, чуть выше колена, были закреплены чехлы с кинжалами.

Адэр взял следующий документ:

— Я подписал Указ о защите древних народов. С этой минуты все преступления против ветонов, ориентов, климов и морун приравниваются к преступлениям против государства.

— Мой правитель, — тихо произнес Орэс. — Начнутся перегибы…

Адэр пролистнул документы в папке, поставил подпись в уголке чистого листа:

— Только что я подписал Закон о культе ребенка в Грасс-дэ-море. С этой минуты преступления против чести, достоинства, здоровья и жизни ребенка приравниваются к государственной измене.

— Мой правитель… — прошептал Орэс.

— Если ребенок при живых родственниках живет на улице — это измена! — говорил Адэр, хлопая по столу ладонью. — Если ребенок голодает, а сосед сытно ест — это измена! Если ребенок ходит в обносках, а староста поселкового совета наряжается в шелка — это измена! — Адэр поднялся. — Кто из вас насиловал детей?

— Что вы такое говорите! — возмутился кто-то из толпы.

— Если не признаетесь, кто это делал, а я потом выясню… — Адэр сжал кулак. — Я сожгу ваши дома дотла! Это обещаю вам я, Адэр Карро, правитель Грасс-дэ-мора!

Адэр кинул жилет на спинку стула, уселся на софу.

Вилар поворошил угли в камине:

— Я рад, что ты так быстро откликнулся на мой рассказ.

Адэр с невыразимым блаженством упал навзничь на шуршащую серую кожу. Рядом с ним, на полу, умостился Парень.

— Откуда пришла идея о Большом Совете? — спросил Вилар.

— В Лайдаре я нашел историю, которую не успели исказить потомки.

— Картины времен Зервана?

— Да. Его идеями бредила вся страна.

— Твоими сегодняшними идеями вряд ли кто будет бредить.

— Это только начало, Вилар. Прежде чем построить, надо разрушить.