Малика покачала головой:

— Велика честь.

— Ты имеешь право отказать мне.

— В чём?

— В совокуплении.

Малика вскочила:

— Ты больной на всю голову. — И выбежала из комнаты.

***

Адэр влюбился в старинный город: в высокие колокольни и башни с бронзовыми часами; в каменные гулкие мостовые и резной парапет над обрывом; в шум прибоя и в огромную глупую луну, которая на закате выползала из-за вершины Дара, всю ночь тёрлась о дворец Зервана, а на рассвете пряталась за вершиной Лай.

Последние дни лета полетели навстречу осени и разбрызгались мелким, как водяная пыль, дождиком. Адэр вдруг ощутил невыносимое желание вернуться в тихий замок, где по утрам поют птицы, а не грохочет прибой, где из окон видны кроны деревьев, а не вершины расколотой горы.

Поглядывая на бегущего перед машиной Парня, Адэр ощущал его нетерпение так же сильно, как своё. Остановив автомобиль возле лестницы, посмотрел на серые стены и замутнённые дождём окна. Появилось странное чувство, будто он вернулся домой.

Возле двери рядом с караулом стоял Мун. Старик не изменял себе: встречал правителя в любое время суток и в любую погоду.

— Эйра в замке? — спросил Адэр, взбежав по ступеням.

— Нет, мой правитель.

— Где она?

Мун переступил с ноги на ногу:

— Уехала. На старой машине маркиза Бархата. Куда — не знаю.

Пройдя мимо старика, Адэр неожиданно для себя сказал:

— Я соскучился по тебе, Мун.

Целый день он провалялся в постели, с жадностью вдыхая знакомый аромат плодоносящего сада.