Точно! А то я уже забыла, зачем мы здесь.

Праздничные залы промелькнули чередой. Опытный по части приемов Арман ухитрялся так лавировать среди присутствующих, что нас никто не остановил, кажется, вообще никто не заметил.

Проход в не предназначенную для гостей часть дворца предсказуемо оказался закрыт и охраняем. Арман, конечно, мог, как сын и наследник хозяина, попасть туда, но тогда из нашего визита не удалось бы сделать тайны. Ему было все равно, но вот я отчаянно надеялась, что Саргеус Сапфир не заметит пропажи или хотя бы сделает это достаточно поздно, когда у него в гостях побывает тьма народа и концов не сыщешь. Редкий, почти уникальный случай, но жених послушался меня и пошел в обход. Через сад в маленький личный садик его мамы, а оттуда воспользовался тайным ходом, ведущим в замок.

Каменный коридор, освещенный зеленоватыми отблесками магических светильников, вел прямиком в покои Леди, но где-то на середине пути Арман надавил на камень в стене — и открылся еще один путь. Не хотела бы я жить во дворце. Мало того, что свихнешься, запоминая все потайные ходы и выходы, так еще и паранойю заработаешь, думая, кто еще о них знает. Нет уж! Маленький домик с садом — то, что нужно.

Скоро Арман безошибочно вывел нас в гостевую часть дома, закрытую сейчас, ввиду отсутствия здесь постоянных гостей. Зато мы получили возможность незаметно вернуться на первый этаж. Там пришлось пробираться мимо охраны и… как подумаю, что весь этот путь еще в обратном порядке придется повторить, поджилки трясутся!

Защитные чары, которыми, несомненно, был в несколько слоев опутан коллекционный зал, не сработали. Ни на Армана, ни на меня, что уже странно.

— Старик слабеет, — приглушенно пояснил драгоценный, перехватив мой вопрошающий взгляд. — А я, как ты помнишь, единственный наследник. Ну а ты носишь на пальце мое кольцо, и родовая магия, похоже, с этим согласна.

— То есть, она могла быть против? — ужаснулась, как представила.

Ответа не последовало, но Арман многозначительно пожал плечами.

Авантюрист несчастный!

Чтоб его этой магией хорошенько шандарахнуло! Может, хоть тогда совесть проснется.

Воображаемая совесть обозрела меня насмешливо, зевнула с подвыванием, перевернулась на другой бок и захрапела. Я фыркнула собственным фантазиям и постаралась сосредоточиться на происходящем вокруг.

Огромный зал внушал чувство благоговения. Высоченный потолок, освещение, созданное таким образом, чтобы «экспонаты» смотрелись наиболее выгодно, витрины, являющиеся сами по себе произведением искусства, и стеллажи со старыми книгами, уходящие ввысь. Пока мой взгляд был прикован к приставной лестнице у одного из них, жених… просто взял из жестяной коробки на полке ромбовидный камень на цепочке.