– Когда-нибудь мы придем за вами, – пообещал он. – Непременно придем.

Саксы ушли на следующий день. Элла настоял, чтобы мы пробыли у Камней еще одну ночь. Он хотел быть уверенным, что мы не станем его преследовать. Заложников и проводника он взял с собой. Нимуэ молилась об их жизни, но Артуру прошипела зловеще:

– Кровь Ратэ на твоих руках.

Мы собрали вещи и приготовились к походу, который должен был начаться на рассвете следующего дня. С наступлением вечера Артур позвал меня и Саграмора сопровождать его в прогулке до темневшего на юге леса. Некоторое время мы, казалось, просто бесцельно бродили, но наконец Артур остановился под огромным дубом, обросшим длинными бородами лишайника.

– Я чувствую себя отвратительно грязным существом, – проговорил он. – Сначала не сдержал клятву, данную Беноику, а теперь покупаю мир жизнями сотен бриттов.

– Ты не мог бы спасти Беноик, – возразил я.

– Королевство, которое покупает поэтов вместо копьеносцев, не заслуживает спасения, – добавил Саграмор.

– Мог я его спасти или нет, – пробормотал Артур, – значения не имеет. Я поклялся Бану и не сдержал клятвы.

– Человек, чей дом горит, не обязан носить воду в костер соседа, – сказал Саграмор.

Его черное лицо, такое же непроницаемое, как у Эллы, пришлось по нраву саксам. Многие сталкивались с ним в бою и считали, что он какой-то демон, призванный Мерлином.

– Боги, может, и простят мне, – продолжал Артур, – но я себя не прощу. А теперь я еще плачу саксам, чтобы они убивали бриттов. – Его передернуло от самой этой мысли. – Прошлой ночью я жаждал появления Мерлина, чтобы услышать его одобрение того, что мы творим.

– Он одобрит, – сказал я.

Нимуэ осудила Артура, принесшего в жертву Ратэ, но она всегда была чище и совестливее Мерлина. Платить золотом – на это она могла согласиться, но невозможно расплачиваться кровью бриттов, даже если они твои враги.

– Не важно, что думает Мерлин, – сердито сказал Артур. – Нимуэ права. Я буду в ответе за все смерти в Ратэ.

– Но что еще ты мог сделать? – спросил я.

– Ты не понимаешь, Дерфель, – с горечью проговорил Артур. – Я знал, что Элла потребует чего-то большего, чем золото. Это саксы! Они не хотят мира, им нужны земли. Я знал и потому взял с собой этого несчастного человека из Ратэ. Элла еще не попросил, а я уже готов был отдать. Сколько же человек умрет из-за моей проницательности? Три сотни? Смерть, рабство, разорение. И за что? Чтобы доказать, что я лучший воин, чем Горфиддид? Разве моя жизнь стоит стольких загубленных душ?

– Эти души, – сказал я, – сохранят трон Мордреду.