Мощь саксов была сломлена.

Часть третья Проклятие Нимуэ

Часть третья

Проклятие Нимуэ

Глава 1

Глава 1

Королева Игрейна, устроившись у окна, дочитывала последние листы в стопке, порою спрашивая у меня, что значит то или иное саксонское слово, но более не говоря ничего. Она торопливо проглядела рассказ о битве и с отвращением швырнула пергаменты на пол.

– А с Эллой-то что случилось? – возмущенно вопросила она. – И с Ланселотом?

– Об их судьбе я еще поведаю, госпожа, – заверил я. Культей левой руки я прижимал перо к столу и затачивал его ножом. Ошметки я сдул на пол. – Всему свое время.

– Всему свое время! – фыркнула она. – Нельзя оставлять историю незаконченной, Дерфель!

– Я ее закончу, – пообещал я.

– Закончить надо прямо здесь и сейчас, – настаивала моя королева. – В этом весь смысл историй; иначе что с них толку? В жизни четких и ясных финалов не бывает – значит, они должны быть в историях.

Игрейна заметно раздалась: срок ее на подходе. Я стану молиться за нее, и молитвы мои ей понадобятся: ведь столько женщин умирают родами! Коровы этой беды не знают, равно как и кошки, и псицы, и свиньи, и овцы, и лисы, и прочая живность, – знает лишь род человеческий. Сэнсам говорит, это все потому, что Ева сорвала яблоко в Эдеме и осквернила наш рай. Женщины, учит святой, это наказание Господне мужчинам, а дети – кара для женщин.

– Так что сталось с Эллой? – сурово вопросила Игрейна, когда я так ничего и не ответил.

– Его убили, – отозвался я, – убили ударом копья. Копье пришлось вот сюда. – Я похлопал по ребрам чуть выше сердца.

На самом-то деле эта история куда длиннее, да только я не собирался пересказывать ее прямо сейчас, ибо мало мне радости вспоминать про смерть отца. Хотя, наверное, написать о ней и впрямь надо, иначе повесть будет неполна. Артур оставил своих людей грабить Кердиков лагерь, а сам поскакал назад – убедиться, покончили ли Тевдриковы христиане с армией Эллы. Обнаружилось, что немногие уцелевшие из числа этих загнанных в ловушку саксов – разбитые, истекающие кровью, умирающие – все еще держатся. Сам Элла был ранен и уже щита не мог удержать, но сдаваться не собирался. Напротив, окруженный дружиной и последними копейщиками, он поджидал солдат Тевдрика – пусть приходят и убивают.

Гвентцы нападать не спешили. Загнанный в угол враг опасен, а уж в щитовом строю, как Элла и его люди, опасен вдвойне. Слишком много копейщиков Гвента уже погибли, и в их числе славный старый Агрикола; те, что остались в живых, отнюдь не жаждали нарваться на саксонские щиты еще раз. Артур их и не принуждал; более того, он переговорил с Эллой, и когда сдаться Элла отказался, Артур позвал меня. Подойдя ближе, я подумал было, что Артур сменил белый плащ на темно-красный, но плащ был тот же, просто ткань насквозь пропиталась кровью. Артур прижал меня к груди в знак приветствия и так, обнимая рукою за плечи, вывел на свободное пространство между двумя щитовыми стенами. Помню, валялся там умирающий конь, а еще – трупы, и брошенные щиты, и покореженные мечи и копья.