Новость о смерти отца потрясла его, смела все барьеры. Между ним и всепоглощающей уничтожающей яростью была тонкая грань из абсолютной защиты от всех эмоций. Но так нельзя! Нельзя! Чем дольше он держит всё внутри, тем разрушительнее будет выброс силы, когда барьер лопнет.

— Лиас, — прошептала я, обхватывая его острые скулы ладонями, не чувствуя страха перед ним, — пожалуйста, слушай мой голос. Прятаться — это не выход. Я помогу тебе справиться с выбросом силы. Никто не пострадает, я обещаю. Только доверься мне, сделай, как я говорю.

Но он не слышал. Не хотел слышать. Ну что за упрямец! Внутри разгоралось солнце, клочья чёрного тумана вокруг Илиаса пронзили золотые лучи. Я представила, как моя сила течёт к ладоням, как вливается в Лиаса, поглощает его тьму, разгоняет тучи, согревает, защищает.

— Пожалуйста, Лиас, вернись ко мне, — на глаза выступили слёзы, потому что он по-прежнему смотрел на меня холодными пустыми золотыми глазами, — вернись. Я же люблю тебя!

К рукам хлынула особенно горячая волна, вместе с моим признанием вливаясь в моего любимого мужчину. Его глаза распахнулись шире, зрачки сузились до точек, а потом Илиас пошатнулся, прикрыл глаза и упёрся лбом в мой лоб, тяжело задышал.

— Та-ня, — хрипло выдавил он, — Та-ня…

— Тише, — я шмыгнула. Накатил запоздалый страх за него. А если бы я не смогла? О боже, не хочу даже думать об этом.

Руки Илиаса обвились вокруг меня, прижимая к нему крепко-крепко. Он зарылся носом в мои волосы и замер. Я чувствовала, как странная вибрация, нефизическая, а на каком-то психическом уровне, медленно утихает. Ох, кажется, обошлось.

— Терион Тейге поплатится, — зло прошептал Монфор, продолжая прижимать меня к своей груди.

— Он посол Темрикана, у него дипломатическая неприкосновенность, — осторожно вмешался король, — а в Темрикане его будет не достать, Илиас.

— Я найду способ, — он поднял голову и, наверное, посмотрел прямо на короля, — но он должен умереть.

— Мы можем только выслать ноту протеста Темрикану, — в голосе его величества слышалось сожаление, — увы, он дипломат, но дело ещё и в том, что это произошло десять лет назад. Достаточно давно.

— Для меня и моей сестры — будто вчера, — прошипел Илиас, я сильнее прижалась к нему.

— Есть способ, — заговорил Эльмар.

Я замерла, а потом медленно освободилась из объятий Лиаса и посмотрела на принца тяжёлым немигающим взглядом. Он ответил виноватым, полным сожаления. А потом резко отвернулся, не в силах вынести моего осуждения.

— Есть, — король скривился, ему этот выход тоже был не по душе.