Хэсау молча ждали, пока я читала контракт.

— То есть игра с поправкой началась бы все равно, они сдвинули сроки…, — я отстукивала на столе имперский марш.

— Не понимаю, — я искренне качнула головой.

Ты… сбегала в архив, — предположил Люци, — узнала про Каяле, навыдумывала себе…

Хок дернул плечом, услышав земли.

— Я прекрасно знаю свое место, дядя. Оно — после. Всегда — после.

— И приданое, — опять пробасил Бер.

— Я же просил…, — Люк поморщился так, как будто у него болел зуб. — Из ложи ни ногой.

— Им неважно, — прошептала я. — Неважно, кто начнет. Если не могут начать они — им уже отказали, пусть кровную месть им объявят Блау. Тогда они будут в своем праве.

— Выгода? — усомнилась я. Если раскол в клане Хейли и был, в прошлом это прошло мимо меня. Хейли просто были, гадили, и… никогда ни словом ни пол словом не касались темы мести.

— Поняла-поняла, — я примирительно подняла руки, — не уверен, но хочешь доказать, что можешь… поэтому…

Мы обсудили уже все, что могли. Мне нужно сказать — да, и пока этого будет достаточно, чтобы выиграть время. Контракт официально подпишет дядя… или не подпишет. Действие поправки не вступит в силу, а там… Люци обещал заняться вопросом с вазой. В гадюшник Хейли меня отдавать никто не собирался, но кто знает, как они планируют воспользоваться поправкой? Узнавать это никому не хотелось и мне в том числе.

— Мы — можем, — надавил голосом Хоакин, и в этот момент он выложил новый свиток на стол. — Хватит! Я говорил нечего разводить…, — он гневно махнул в сторону трибун. — Подписали бы и все, но Кастус-с-с…, — прошипел Хок. — Право выбора, право выбора… Тьфу, — он сплюнул. — Довыбирались? — вопрос был явно риторическим — собеседник Хоку был не нужен. — Доигралась? — Это уже мне. — Додуделась? Мы же Блау, мы же не можем….

— Ты… ты…, — Хоакин не мог подобрать достойных эпитетов. — Вся в мать!

Чтобы встать между. Кастус… Кастус тогда был слаб и ранен… Рели, дети… тебе было три…, — он негромко фыркнул. — Ты отказывалась спать без него, — он указал пальцем на Люци, — и без этого твоего мохнатого шарика…

Я изучала высокомерную капризную линию губ, породистый нос, разрез глаз, характерный для генетической линии длиною с кольцевую Керна, но его красота ничего не трогала внутри.

Он говорил то, во что верил не до конца, это было понятно по едва заметным жестам, по взглядам на Бера украдкой, по тому, что почти не хохмил. Люци сомневался. Хотел успокоить? Правду полностью из него не вытащишь, и так выдал много. И что такое правда?

Глава 108. Свалка

Глава 108. Свалка