Тир расчетливо покосился на второй свиток в моих руках, который я приготовила для Фейу, и кивнул.

Один купол тишины исчез, полыхнув серебром, и его место тут же занял второй – для меня и Марши.

– Держи. Здесь всё, что ты хотела знать, но боялась спросить, – хмыкнула я весело. – Считай это компенсацией за праздник. – Мне пришлось извести целых два пергамента на то, чтобы записать всё, что я помнила о Дарине Валериане Квинте. Основные предпочтения, пристрастия, любимая еда, цветы, предпочтения в одежде, подход к выбору слуг и ближнего круга. Даже критерии выбора любовниц и те были учтены. Многое я оставила при себе, но и этого Фейу должно хватить, чтобы мотивация защищать Фей-Фей стала искренней.

Марша вчитывалась жадно, в строчку за строчкой, перекладывала листы, охала, прикусывая губу, немного улыбалась и розовела от удовольствия. Через пару мгновений она закончила, осторожно свернула свитки, перетянула шнуром и спрятала в карман, подальше.

– Компенсация принята, – Фейу церемонно склонила голову. – У меня есть два вопроса. Если ответишь – благодарность будет полной.

Я хмыкнула и кивнула, примерно представляя, что хочет узнать Марша, но я ошиблась.

– Почему Ву? Что в ней такого, что ты так печешься? – Непонимание Фейу было искренним. – Род? Нет. Сила? Нет. Характер? И даже этого нет. Посредственность. Так почему Ву?

– Скажем так, тебе не понять. И слово посредственность использовать не стоит. Следующий вопрос.

Тут Марша замялась. Облизнула губы, покосилась на Кантора, купол тишины и наконец выдала.

– Почему ты изменила отношение к Квинту? Все знают, как ты бегала за ним несколько зим, – добавила она торопливо.

Я молчала, думая, стоит ли отвечать. Это было очень личным. С Квинтом мы до постели не дошли именно по этой причине, и его единственную безуспешную попытку я вспоминать не любила.

– Почему?

Я молчала.

– За честный ответ я буду беречь твою фиалку Ву, и заботиться о её репутации так, как будто она из моих кузин. Слово.

– Когда, – выдала я наконец. – Когда я изменила отношение?

– М-м-м…летом? Каникулы…праздник Урожая…, – сообразила Марша.

– Что произошло на праздник?

– Говорили, ты болела…

– Ещё.

– Площадь, прорыв, – Марша посмотрела в окно, откуда было отлично видны острые шпили Ратуши.