— Вот она, — сказал он, трясущимися руками извлекая диадему из-под кучи тряпья. «Забирай её и уходи, ради всех богов. Не хочу знать, что тебе надо. Не хочу знать и твоего имени, господин волшебник».

Незнакомец взял диадему бережно, точно боясь сломать, и мизинцем указал Ривэну на маленькое углубление возле самого камня. Ривэну оно казалось частью орнамента на серебре, но теперь он видел отличия. Крошечный знак — буква? руна? — и едва заметное углубление. «Но как, проклятье, он увидел её от двери?…»

Это невозможно. У людей не бывает такого зрения. Скорее всего, даже у колдунов. Ривэн помнил, как близоруко щурился Линтьель, разбирая мелкий почерк лорда Заэру.

Хотя — теперь возможно, видимо, всё. Незнакомец нажал на углубление, и прозрачный камень легко отошёл от оправы, скользнув ему на ладонь. Ривэн тихо охнул — а он-то сколько дней ломал голову…

Внутрь, в серебряное углубление под камнем, был искусно вправлен маленький кусочек стекла. Потайное зеркало — гладкое и ясное; ровно на таком расстоянии, чтобы грани не повредили поверхность. Незнакомец побледнел (хотя сильнее, казалось, уже некуда) и приложил костяшки пальцев к виску, будто от резкой боли. Другой рукой он ещё крепче сжал диадему.

— Вы позволите? — пробормотал он, явно только что вспомнив о присутствии Ривэна, и, не дожидаясь ответа, отошёл в дальний угол комнаты. Там привалился к стене плечом и, прикрыв глаза, словно в полусне, коснулся стекла камнем…

Увидев его лицо в следующие несколько секунд, Ривэн решил, что не должен находиться при этом. Он совершенно не понимал, что именно происходит и что незнакомец видит там, в этой стекляшке, — зато понимал другое: случайно он оказался рядом с чем-то безумно личным и таким важным, что это и словами не описать. Он отвернулся, чтобы не видеть мгновенную смену выражений на чужом лице — обнажённую боль, от которой дрожал и наливался жаром гостиничный воздух. Один раз Ривэну показалось, что он услышал имя — даже не шёпотом, а одним движением сухих губ: «Фиенни…» И ещё какие-то слова на непонятном языке. Дрова в камине вдруг вспыхнули сами собой — пламя жадно рванулось к дымоходу.

Потом раздался невнятный звук — то ли вздох, то ли стон, — и всё закончилось. Ривэн боязливо обернулся: незнакомец уже был спокоен, как прежде, и вертел камень с диадемой в своих нервных пальцах.

— Сколько Вы хотите за неё?

Ривэн не поверил своим ушам.

— Что?…

— Сколько Вы хотите за диадему? — нетерпеливо повторил человек. — Вместе с камнем, разумеется. По отдельности они для меня бесполезны. Ти'аргскими монетами, дорелийским золотом, кристаллами Альсунга… Как угодно.