И с тем, и с другим следаком он держался одинаково. Был спокоен, мягко, но решительно стоял на своём, безропотно отвечал на одни и те же вопросы, которые ему зачем-то задавали от десяти до сотни раз подряд.

Конечно, он не собирался быть покорной овцой. Конечно, он размышлял о побеге, хоть это было, наверное, невозможно. (Для обычного человека точно невозможно.) Он, пожалуй, мог бы сломать наручники. Мог ударом кулака превратить голову любого из этих следаков в блин. Раскидать мясистых охранников тоже не представляло большого труда. Возможно, удастся сорвать пару решёток, возможно, получится выскочить во двор и даже пробиться к воротам. Хуже всего, когда начнут стрелять, но и от этой напасти у него был козырь в рукаве. То-есть, не в рукаве, конечно, а во рту — оставшееся при нём драконье свойство изрыгать огонь. Теперь он мог то, к чему драконы обычно не прибегают — выпускать различной мощности огненные шары, которые взрывались не хуже гранат. Можно было забросать такими шарами стрелков, что поближе, а от снайперов поставить завесу из дыма и пыли.

Останавливало то, что во время такого бегства могли погибнуть люди. Драгис никогда не щадил грязных и продажных агентов, работавших на Дульери, а также жирных мародёров в полицейской форме, грабивших людей под прикрытием полицейского значка. Но копов честно делавших свою работу он не трогал, даже когда они поливали его огнём из всех калибров. В самом худшем случае мог хорошенько пугнуть или обездвижить точным, но не смертельным ударом.

Вот и эти, может и не вызывали у него симпатии, но по сути не сделали ему ничего плохого. Он и его друзья — гангстеры. Они — копы. Они должны бороться с гангстерами, должны их арестовывать и передавать сюда. А здешние должны гангстеров стеречь. В этом смысл их существования и обижаться здесь не на что.

Другой причиной удерживающей Драгиса от побега были друзья. Он не хотел оставлять их здесь без помощи, хоть и не мог оказать им поддержку, будучи от них изолированным. Можно было попытаться сбежать, а потом на воле поискать способ, как их вызволить отсюда. Трудновыполнимый план. Это лучше приберечь напоследок, если выяснится, что другого пути нет. А пока он подождет, и будет присматриваться, прислушиваться и думать. Не вечно же следствию длиться!

— Мне вот что интересно! — сказал вдруг вежливый следак, после очередного десятка пустых вопросов, вроде — «Зачем вам понадобилась лапша?» — Даже невооружённым глазом видно, что ваша троица копирует знаменитую банду Фигольчика/Драговски. Причём, у вас это отлично получается, мистер Смит.