Анджелика старалась не обращать на это внимание, но её самолюбие было польщено. И всё же приятное чувство, которое она испытывала от этих комплементов, не сравнится с тем восторгом, который снизошёл на неё, когда она почувствовала себя членом общины! А это случилось минут через десять после того, как Жлоб, (так звали её нового друга и заступника), представил её молящимся, собравшимся в соборе.

Не было ни одного недовольного голоса, ни одного равнодушного взгляда. Все были в восторге от её появления. Отовсюду слышались одобрительные возгласы, восклицания — «Добро пожаловать, сестра!» и «Будь счастлива под сенью Святого Мика!»

Жлоб проводил её на свободное место, (здесь молились сидя на полу, при этом стоять на коленях было необязательно), и сам постелил ей кусок старой мешковины. Когда она устроилась, поджав под себя ноги, к ней ещё долго оборачивались с улыбками и добрыми словами, пока не началась проповедь.

Первым делом священник, невысокий упитанный человек, одетый в такие же живописные лохмотья, в каких щеголял Жлоб, поприветствовал нового члена секты Святого Мика, то есть её — Анджелику. Ещё раз повторились восторги по поводу её появления среди тех, кто решил отринуть стяжательство и приобщиться к благодати. Священник особенно подчёркивал то, что девушка такой необыкновенной красоты, (Анджелика сидела пунцовая, как мак), нашла в себе силы отказаться от суетной мишуры, вроде дорогих нарядов, драгоценностей, косметики и так далее, и пришла в это святое место, как и подобает истинному адепту Святого Мика — в бедном платье и дырявых башмаках, что показывает насколько возвышена её душа!

Анджелику слегка уколола совесть, ведь она не отказывалась от «суетной мишуры», а просто у неё не было денег на то, чтобы всё это купить. Но она промолчала, не решаясь опровергнуть слова столь доброго и красноречивого священнослужителя.

Потом проповедник перешёл к описанию нескольких эпизодов из жития Святого Мика, делая при этом нравоучительные выводы, остроумно подходившие к какой-нибудь ситуации.

Анджелика не припоминала, чтобы падре Микаэль рассказывал о себе такое, но может быть, старый священник просто не счёл нужным упоминать об этих случаях своей жизни, когда бомжевал на улицах этого города?

Потом они пели какие-то гимны, смахивающие на лихие строевые песни. Потом ещё молились, а потом её пригласили на обед.

Ели во дворе из жестяных мисок. Анджелика не подозревала, что пустая несолёная каша с коркой хлеба и кружка чистой воды могут быть такими вкусными!

После трапезы обсуждались дела общины, в которых девушка мало что понимала. Потом ещё помолились, спели, после чего стали расходиться по домам, поскольку до вечерней службы было ещё далеко.