— Именами?

— Да. Понятия не имею, зачем ей это понадобилось. Но Мбула не подошёл, например. И Акико тоже. И Чен тоже. Но народу много набралось. Бэгшот ведь по образцу северного города устроен. Вэймут восточный. Акико и Чен как раз оттуда.

Ингвар припомнил, что для переселения в некоторые городах-на-карте нужно было менять имя. И что-то такое подписывать, что и детей и внуков назовут определённым образом. В такие тонкости он уже не вникал.

Кто-то не хотел отказываться от имени. И главное, от фамилии. Такой человек мог выбирать только из городов, которые совпадали с его именем. У него было меньше шансов попасть в город-на-карте. А тем, кому было всё равно как зваться, предоставлялся куда больший выбор и куда больший шанс участвовать в программе.

Нинсон понадеялся, что удача повернулась к нему задом, избавив от своего пристального взора, и осторожно спросил у Фэйлан:

— Она просто на слово верила? Или квенты спрашивала?

— Нет. Квенты проверяла.

По внешности можно было определить достаток и род занятий. Но не то, откуда ты родом. Имена первых ста сорока четырёх человек ещё что-то значили. Даже их кожа была разного цвета. Какое-то время держались родовые имена. Но со временем все так перемешались, что Чен, Мбулу и Гар легко могли быть родными братьями.

Лишь жителей самых отдалённых островов Лалангамены иногда можно было опознать по выговору. А потомков самых закрытых городов по причудливым и однотипным именам.

Отлично. Удача всё-таки задрала подол. Ингвар с радостью потребовал документы:

— Мне нужны все бумаги.

— Так ничего же нет…

— Клять!

— Всё у Бёльверк. Она забрала, чтобы мы не сбежали раньше времени. Вообще всё: письма, билеты, спортивные наши квенты. Сказала, вернёт, когда всё закончится.

— А у Бентэйна почему была квента?

— Это у латника-то? Я почём знаю! Они не с нами. Таким в рутгере не место!

Нинсон не чувствовал в её словах никакой лжи.

— А Иггуль?

— Кто?

— Иггуль? С такими вот волосами. — Нинсон взъерошил волосы.