— Цп. Цп.

— Тш-ш-ш…

Это был не грим. Настоящие следы глубоких и не самым лучшим образом сросшихся ран. С трудом верилось. Даже сейчас. Когда бок был залит кровью. У Фэйлан была хорошая кожа и ладная — хоть и мужская — фигура. На ней эти белые полосы вспаханной плоти смотрелись, как на актрисе в ярмарочном кино.

— Ты актриса?

Великан снова перехватил нож и приставил острие к плоскому животу Фэйлан.

— Нт.

— Что это за шрамы? Что ты за?..

Он имел в виду всё сразу. И эту кривую неслаженную стрельбу, и этот хаос при обстреле, и даже то, что сейчас остальные Красные Волки преспокойно сидели на берегу, пока он издевался над их командиром. И в то же время их целеустремлённость, выносливость, их спокойное отношение к своей и чужой боли.

— Я сказочник. У меня хорошее воображение. Но картинка не получается.

— Я… р. Рр... г.

Теперь Ингвар собирался утопить клинок по самую рукоять, если она солжёт.

— Не ври… Что за ярг?

— Ртгр…

— Клять!

Он понял.

Нинсон выпустил волосы.

Фэйлан всхлипнула и упала в траву. На миг показалось, что Уголёк поглотил её. Женщина скрылась в облаке непроницаемого жирного дыма. Но тут же появилась в ворохе чернильных брызг и опять шлёпнулась наземь. Она тёрла шею. Очумевшим взглядом осматривала тоненький порез на боку, из которого текло куда больше крови, чем рассчитывал Ингвар.

— Я рутгер. Дай мне сказать. Убери нож. Мы спортсмены. Рутгеры. Мы правда наёмники. От случая к случаю. Но мы не убийцы. Мы соврали. Очень нужны были деньги. Пожалуйста. Возьми вот.

Фэйлан сняла цепочку квадратных звеньев и швырнула в Нинсона.

— Всё забери. Не режь больше.