– Вот и Обжора сказал, что главная битва впереди! – вспомнила Нотти.

Виктор вздохнул:

– Возвращайтесь быстрее. А Ритора… – он помедлил. Что же ты задумал, дедушка, древний интриган? – Вызовите ему на помощь Воздушных. Не медлите!

Он прервал связь.

Но – назад не вернулся. Не оказался лежащим головой на коленях жены, в окружении друзей и соратников, как должно было быть. Но и на заснеженном поле не остался.

Мир, пусть и иллюзорный, будто мигнул и сменился, как фон на экране компьютера.

Может, это и было то же самое поле, но только не зимой, а поздней весной или в начале лета. Бескрайнее поле зелёной травы с ярко-красными вспышками маков повсюду. Над головой – голубое небо и жёлтое солнце, пёрышки облаков и, кажется, парящая в выси птица.

– Ну здрасте, – пробормотал Виктор, оглядываясь. – Мы переключили вас на другого абонента?

Вокруг никого не было. Хотя… если приглядеться… чуть в стороне была примята трава, словно в ней кто-то лежит.

Виктор подошёл ближе.

Там и впрямь кто-то лежал. Мальчишка лет десяти-одиннадцати, с выгоревшими на солнце, небрежно постриженными волосами, в шортах и застиранной футболке. На одной ноге была сандалия, вторая оказалась босой. Мальчик лежал навзничь, глядя в небо широко открытыми и абсолютно мёртвыми глазами.

– Чёрт… – прошептал Виктор.

Это был тот самый мальчик из автобуса, что посоветовал ему хранить два счастливых билетика.

Никаких следов крови, никаких повреждений он не видел, но твёрдо знал, что мальчонка мёртв. На всякий случай всё же взял тонкое запястье, попытался нащупать пульс, потом проверил сонную артерию. Сердце не билось. Тело при этом было тёплым, мягким, будто мальчик умер только что.

– Спокойствие, только спокойствие, – сказал Виктор, подавляя закипающую ярость. Это не мёртвый ребёнок. Это иллюзия, созданная в его сознании перехваченной магической связью. Кто-то хочет его раздразнить, испугать, разозлить.

Он нашёл недалеко в траве слетевший сандалик, обул мальчика. Хотел было прикрыть веки, но рука словно сама остановилась. Этот жест стал бы признанием, что мальчик всё-таки реален, а такую реальность господин Дракон признавать не хотел. Из кармашка шорт у мальчика торчал крошечный клочок бумаги – Виктор вытащил его, глянул. Как он и ожидал, это были два билетика. Оба несчастливые.

Виктор встал. Ещё раз осмотрелся. Поднял глаза к небу, вгляделся в парящую точку.

А потом крикнул – так, что у лежащего мальчишки разлетелись на лбу лёгкие пряди, а трава вокруг пригнулась.

– Обжора! Сукин ты сын! Спускайся, или я к тебе поднимусь!

Господин Дракон не знал, сможет ли он обернуться в этой совсем уж нереальной реальности, но был твёрдо намерен попробовать.