— Ты идешь против воли Создателя! Ты предатель! — разносились крики над полем боя.

Эти крики, как ни странно, принадлежали Одиусу. Гавриил сражался молча, сосредоточившись на цели и более не слушая выкриков собрата.

Пробив звуковой барьер, Страж Святилища ушёл от «Темных силков» за облачный покров, чтобы оттуда, со стоном разрываемого воздуха, низринуться на предателя, словно огненный метеор.

Одиус, в отличие от Гавриила, стоял на месте, в центре огромной пентаграммы, сияющей, то приторно-зеленым, то кроваво-красным светом. Радужно переливаясь, Одиуса окружало защитное поле, оберегающее хозяина от непредсказуемых атак брата.

На Магистре знаний была его белоснежная мантия, одетая поверх изящных доспехов, цвета слоновой кости. Над головой, вместо привычного нимба — знака высвобождения сил архангела, сиял багряным кровавый полумесяц. Кончик посоха, изготовленный из ветви мирового древа, что росло в Эдеме, описывал небольшие круги, в то время как левая рука крепко сжимала рукоять меча, подаренного Люцифером.

«Utdetmentem, etceleritate!» — прокричал Одиус, усиливая свою атаку.

Генерал мог повелевать магической энергией усилием мысли, но однажды, еще в юныегоды, Одиусобнаружил интересное свойство преобразующей энергии. Уже сформированныйконструкт, в первые мгновения своей жизни, податлив словно глина и его можно наделитьдополнительнымисвойствами. Это делало, даже самое простое заклятье, невероятно смертельным. Своё мастерство Одиус оттачивал многие годы на границе и все манипуляции его были на уровне подсознания.

Вот и в этот раз, созданные Одиусом простые лезвия из сжатого воздуха, обрели подобие разума и вдвое увеличив скорость понеслись к Гавриилу непредсказуемыми зигзагами.

Гавриил, в своей золотой броне с тремя сверкающими сапфирами на левом наплечнике, расправил четыре черных крыла, сбрасывая скорость. Без малейшего звука, рядом с генералом появилось четыре простых клинка серебряной стали с простыми эфесами и блеснув зеленым, устремились на встречу с ветряными лезвиями. Не теряя времени, архангел вновь ринулся к земле.

Гавриил, в отличие от Одиуса, пока не стал высвобождать свою силу, однако находился на грани от этого шага.

На земле, наблюдая за тем, как его магическая атака разбивается, Одиус чуть не пропустил контрнападение Гавриила.

Идя на бреющем полёте, архангел призвал из небытия сто тысяч крохотных, чуть длиннее пальца, полосок острой стали, и те блеснув на солнце, словно крохотные рыбки, метнулись к предателю.

Небо над Магистром знаний потемнело от несущейся на него стальной смерти, и вскоре, щит падшего и всё в радиусе нескольких метров расцвело металлической травой. На мгновение, Одиус лишился обзора, наблюдая как острые полоски металлакрутясь почти на половину погрузились в его барьер, который должен был защитить его от любой физической атаки.