Мало бы кто смог отреагировать в данной ситуации и Одиус был не исключением. Не встретив преграды двуручный меч оставляя за собой след из праха прорубил защитное поле, поставленное Одиусом, белую мантию из особо прочного, гибкого полимера и сам доспех, прочность которого была воспета в легендах об ангелах.

Правая рука, отсеченная у основания, ровным срезом, кувыркаясь полетела в сторону. Во взгляде падшего застыло удивление. Гигантский меч, завершив свой бег, воткнулся кончиком в землю позади Гавриила, и тут, тело Одиуса взорвалось, превратившись в миниатюрную звезду.

Гавриил на мгновение ослеп и оглох. В голове звенело, всё вокруг перемешалось, закружилось и обрушилось на него. Однако инстинкты, выработанные за тысячелетия сражений, заставили тело защититься и принять вертикальное положение.

Когда к Стражу Святилища вернулось зрение он понял, что стоит на коленях в двадцати метрах от большой воронки. Взрыв оставил на землерану не менее десяти метров в диаметре, но долго рассуждать на эту тему генералу не дала исполинскаяземляная рука, схватившая его и со всего размаху ударившая о землю, намертво прижав его к потрескавшейся почве.

— Неожиданность, мой конек Гавриил, — спокойный голос Одиуса резал слух. — Мои знания дают мне колоссальную гибкость против любого противника. Тебе не выжить, — с уверенностью произнес он.

— Бой еще не окончен, — архангел, напрягшись, разорвал мертвую хватку и обретя свободу ринулся на противника.

Пожиратель пропал, вернувшись в безвременье карманного пространства и Гавриил вновь призвал свой золотой меч, мчась в метре над землей.

На его пути, прямо из земли, стали вырастать массивные каменные стены, вмиг спрессовываясь до твёрдости металла, но Гавриил прорывал их словно бумагу и в мгновение ока оказался рядом с Одиусом.

Их клинки при столкновении отозвались радостным звоном, который разбил бы все стекла, будь таковые там. Одиуса откинуло на несколько метров от страшной силы удара брата.

— Твоя легкая победа надэлвами затуманила твой разум, падший, — голос Гавриила оставался спокойным, как будто он сражается в тренажерном зале с бездушным автоматом, а не с генералом. — Я покажу тебе в чём разница.

Одиус в последнюю секунду успел заблокировать удар пришедший справа, который чуть не сломал ему руку, но это было только начало. Удары посыпались ливнем. Лязг оружия слился в единый стон стали. Одиус мог только блокировать и то, делал это из последних сил, несмотря на ускоренное восприятие, разогнанное при помощи колдовства. Он никогда не был отличным мечником и понимал это.