Но тут раздался сигнал тревоги в виде световой сигнализации над входной дверью и противным звуковым оповещением.

Муж осторожно поставил меня на пол. И я полезла за одеждой, он — тоже.

— Что случилось?

— Совершено убийство. Все внешние выходы закрыты. И не только внешние.

Сперва хотела спросить, то ли это убийство, на которое мы рассчитывали, но решила, что неизвестно, кто нас может подслушивать. Лишнее говорить не стоит.

— Кого убили?

— Принца Вечеслава.

Муж уже был одет. Я тоже платье и передник служанки натянула, быстро расчесала чужие волосы, собрала их в хвост.

— А внешность у меня разве такая должна быть? Что, если с кем-то не тем столкнусь?

— Девушек с утра должны были тайно переправить поближе к месту проведения испытания. Про участие Римы не афишировалось.

— Слав, а ты можешь проверить того журналиста?

— Какого журналиста?

Точно, я же только вчера узнала от Римы, хотела мужу рассказать, но почти с порога мы занялись кое-чем другим. И я принялась рассказывать про оператора, в которого влюблена Рима. Если честно, даже не знала, как того зовут.

Муж полез в часы.

— Могу сказать вот что: этот оператор слишком часто здесь бывает, всегда с Лушей, к слову, это ее сын Терентий, но его присутствие на отборе не обязательно. Снимать сам отбор запрещено. И все то время, что он не снимает, он находится во дворце, пока Лушу не отпустят. И это подозрительно.

— Думаешь, он причастен к заговору?

— Не знаю. Каждый раз он ходил на кухню, там подолгу сидел. Может, слушал сплетни прислуги. Иногда в саду бывал.

— А с Римой он пересекался?

Принц проверил что-то, кивнул.

— Да, было несколько раз.