— Ещё как подействовало. Ты только посмотри на неё! Зелье выжгло охранную метку, приглушило любые чувства, а де Горт ничего и не заметил. Не почувствовал, не догадался.

Стражник криво ухмыльнулся, скользя по мне насмешливо-изучающим взглядом. Одель же, не переставая, беззаботно щебетала:

— Теперь сиротка из обители открыта любым приказам и беззащитна перед ментальным влиянием. Правда, Филиппа? У тебя в голове пусто, как в кармане нищего.

Может, стоит её послать?

— Не переживайте, леди Адельвейн, это ненадолго, — осклабился «защитник» хальдаговых невест, подаваясь ко мне. — Сейчас мы быстро её заполним нужными нам мыслями и чувствами.

Попыталась отстраниться, вжаться в мягкую спинку, чтобы оказаться как можно дальше от этого липового защитничка, но не успела. Стальной схватил меня за руки и грубо притянул к себе, гипнотизируя жестким, хищным взглядом. Зелёные глаза незнакомца цвета а-ля загнивающее болото, совсем не похожие на чистые и яркие глаза Мэдока, опасно сузились, а губы зашевелились. Едва различимо, быстро-быстро. Слов не было слышно, и тем не менее я точно знала, что он говорит. Какие мысли вкладывает мне в голову, надёжно запечатывая их своей силой. Так, чтобы я никому не проговорилась.

Внушение на нэймесс не действует? Не уверена. С каждой секундой внутри крепло убеждение, что я должна это сделать. Должна исполнить приказ незнакомца, чего бы мне это ни стоило.

Должна покончить с собой на глазах у всего королевства.

На глазах у Мэдока.

Ещё одна жалкая попытка дёрнуться, избавиться от грубых прикосновений, прервать эту кошмарную связь, и хальдаг, презрительно ухмыляясь, сказал:

— Не сопротивляйся, девочка, — будет больнее. Я всё равно подчиню твой разум. Зачем тебе лишние страдания? — Сильнее стиснув пальцы на моих запястьях, он продолжил делать своё чёрное дело.

Не знаю, сколько длилась эта пытка. Виски будто пронзали металлическими спицами, царапали острыми иглами. Воздух в карете, несмотря на властвующий снаружи холод, был раскалённым, и мне всё казалось, что ещё немного, и больше не смогу вздохнуть, задохнусь. Лица перед глазами расплывались, тонули в каком-то угарном тумане, и голос Стального с каждой секундой казался всё глуше, неразборчивее.

Когда он наконец меня отпустил, я не сразу смогла разобрать его слова:

— Надеялась, маркиз о тебе забудет? Ты дважды обманула его и предала, маленькая дрянь! Сначала подвела с артефактом, хоть тебе было велено носить его, не снимая, а потом ещё и толкнула нашего будущего короля в очистительное пламя. Накануне Дар-ха-Раата!