Яшка, чувствуя настроение хозяйки, беспокойно возился на узком подоконнике. Но не вопил. Понимал свoим куцым птичьим умишком, что воплями не поможешь,только навредишь. Хрийз подвинулась ближе к окну, погладила жёсткие перья на спинке друга. Яшка нежно заворчал, потёрся клювом о плечо…

   Сон вползал прозрачным туманом, лиловыми волнами нереальности. Так бывает, когда уходишь в море ночью, ложишься на спину и смотришь в звёздное небо; необыкновенное чувство огромной колыбели размером с планету… Здесь, в нави Третьего мира, не было звёзд, только жаркий туман и седые призрачные волны. Сознание размывало в тягучую полосу горячей, густой карамели,тяжело льющейся сквозь невесомое море снов.

   А впереди ждала скала, у подножия которой пылала ярким белым светом упавшая с неба звезда.

    – Подними! – голосом Дахар приказала скала.

   Страшный приказ разорвал поток почти напополам. Но Χрийз застыла, не спеша подчиняться. Это сон, навь, здесь другие законы. Те, кто умнее, не обязательно умны. Те, кто сильнее, не факт, что сильны.

   Скала растеклась чернильной тьмой, отсекая мир и жизнь. Осталась лишь крохотная сфера, в центре которой пылала ослепительным Светом звезда.

    – Подними.

   Надо проснуться, решила Хрийз. Вернуться в явь. Здесь слишком не равны силы. Дахар здесь как рыба в воде, её стихия, её естественная среда обитания. Живому человеку на Грани делать нечего, если он не Страж и не умирающий, уходящий с помощью проводника к новому рождению.

   Метнулся, разрывая тьму, верный Яшка. Сел на подставленную руку, закричал, гневно и яростно. Тьма упруго качнулась назад и в стороны. И сны иссякли. Растворились, втянулись в стены, выплеснулись в окно. Хрийз рывком подняла тяжёлую голову.

   Она была всё в той же палате. Всё так же лился в полуоткрытое окно холод пополам с искусственным светом. Яшка прыгал по кровати, распахивая здорoвенные крылья, и гнусно орал, щеря зубастую пасть. Хрийз села ровнее: в противоположном углу, за бассейном, застыла тёмная кошмарная тень. Именно на неё недвусмысленно высказывался Яшка. В том духе, что в клочья разорвёт, буде тень қуда-либо дёрнется без спросу.

   Испуг хлынул по спине липкими мурашками. Хрийз узнала Дахар – не по облику, а по свойственному ей отпечатку ауры; ауры разнились у людей так же, как отпечатки пальцев, одинаковых – не существовало. Неумершие исключением из общего правила не были. А еще Дахар каким-то образом прихватила с собoй часть нави. Зыбкая тьма жадно клубилась вокруг неё опасным мрачным туманом. Хрийз отчётливо поняла сейчас, что такое настоящий ужас и кто они такие, неумершие. Что поняла, каждым нервом прочувствовала! Даже Яшка притих, придавленный живым воплощением стихии Смерти.