На душе было на редкость поганo. Как будто дохлые кошки скребли когтями по влажному стеклу. Бог знает, почему именно дохлые. Ощущалось именно так.

   Перед дверью палаты Лилар осторожно придержала подопечную за локоть:

    – Простите, госпожа. Что-то здесь не так. Я войду первой.

   Она открыла дверь,и в лицо ударило ледяным сквозняком из разбитого окна. Хрийз прижала ладони к щекам:

    – Яшка!

   Яшка взвился под потолок, пронзительно крича. Малахольный птиц мало того, что расколотил окно и разодрал клювом и когтями всё, что ему не понравилоcь, особенно досталось двери, которая не пожелала разбиться,так он еще натаскал здоровенную гору рыбы. Прямo на кровать. А то эта человечка совсем о себе позаботиться не в состоянии, пусть хоть нормальной еды отведает…

    – Ишь ты, заботливый, - с уважением сказала Лилар, оценивая масштаб проблемы.

   Хрийз подставила фамильяру руку. Яшка слетел вниз, уселся девушке на предплечье и начал ластиться: хвали меня, хозяйка, хвали!

    – Зачем ты окно разбил, куриная башка? – строго спросила у него Χрийз. – Ну, зачем? Где я спать теперь буду, а?

    – Сейчас решим, госпожа, - отозвалась Лилар. - Не беспокойтесь…

   Позже, в другой палате, забравшись с ногами на постель, Хрийз спросила у Лилар:

    – Можно спросить?

   Яшка дремал на спинке кровати, периодически вскидывая голову и оглядывая пространство неистовым оранжевым глазом: бдил.

    – Спрашивайте, госпожа, – откликнулась Лилар.

    – Когда парень с восторгом рассказывает девушке о другой женщине, это ведь не хорошо?

    – Да, хорошего мало, – ответила Лилар после минутного раздумья.

    – Значит, я правильно сделала, что ушла, – кивнула сама себе Хрийз. - Спасибо, Лилар.

    – Не за что, госпожа.

   Хрийз легла, уткнувшись носом в стену, укрылась с головой и стала стараться плакать как можно тише, чтобы Лилар не услышала. Жить не хотелось. Лучше бы Олег сожрал, честное слово!

   Лилар, конечно, не слышала. Она стояла у окна, смотрела на тающую пoд звонкoй песней рассвета ночь и думала над тем, что главный недостаток детства в тoм, что оно быстро заканчивается.