Аэлин никогда не встречала на своем пути вестников беды, за что благодарила Тарт. Охотница лишь понаслышке знала, что во внешности этих существ есть нечто птичье, хотя, насколько молодая женщина помнила, летать аггрефьеры не умели. Также было известно, что эти существа имеют слабую склонность к эмпатии и способны предвидеть смерть. Из сильных сторон Аэлин припоминала лишь иммунитет к болезням — по крайней мере, ни одной истории о больном аггрефьере на Арреде еще не сложили.

— Как же вас угораздило завести дружбу со слугой смерти? — хмыкнула молодая женщина, стараясь отогнать недоброе предчувствие.

— Дружбу — еще во время учебы в военной академии в Нельне, а после мы вместе были на Войне Королевств, леди Аэлин, — пожал плечами данталли.

— Он тоже работал на Рериха? — поинтересовалась охотница. Мальстен хмыкнул.

— Это Вальсбургской Конвенцией не запрещалось. В основном условия данного договора касались данталли. С аггрефьерами предпочитали не связываться, им позволялось воспевать смерть там, где Рорх призовет их. Собственно, в первые годы войны, когда я еще обучался в Нельне, аггрефьер по имени Теодор Гласс обосновался на старом погосте близ нашей академии. Нашлись смельчаки, которые попытались забить его камнями, когда он вышел из леса. Но ни один камень не нашел свою цель…

Аэлин криво улыбнулась.

— Надо думать, ваша работа?

— Моя, — не стал отрицать Мальстен.

— Выходит, вы суеверным не были с малых лет, — скорее констатировала, чем спросила охотница. Данталли неопределенно повел плечами.

— Был, вообще-то. Пока не увидел Тео — затравленного, перепуганного людской агрессией, убегающего обратно в лес. Я понял в тот день, что аггрефьер ведь не выбирает, кем родиться. Мои нити коснулись и его, и, когда неудавшиеся палачи разошлись, я последовал за Теодором к его жилищу. На тот момент он оказался единственным, кому я мог без страха открыть, кто я. А позже… — Мальстен на миг замялся, — когда Колер и его люди захватили Хоттмар, я предложил Тео помочь мне закончить войну. Его, разумеется, больше интересовала перспектива приблизиться к местам сражений, где гибнет множество людей, но и мне помочь он был не против. Он использовал свой дар предвидения, и с его помощью мы знали, куда посылать поддержку, где будет гибнуть больше людей.

Аэлин поморщилась.

— Еще одно существо, которое наслаждается смертью, — буркнула она.

— Едва ли он ею наслаждался, — покачал головой данталли. — Теодор мучительно переносит чужую гибель. Думаете, вопль аггрефьеров проходит бесследно? Вовсе нет, он приносит страдание и им самим. Правда, Тео так и не сумел объяснить мне, какое именно, но это не отменяет того, как вестников беды тянет к смерти.